Я знал, что здесь был еще и нижний этаж. Дом в сновидении полностью повторял всю конструкцию реального… должен повторять, по идее. Но у меня никогда не возникало желания бродить тут, внизу.
Я начал осторожно спускаться, чувствуя, как постепенно погружаюсь в заледеневшую пустоту. Если наверху постоянно что-то скрипело, постукивало, раздавалось эхо призрачных шагов и невнятных голосов, то здесь было очень тихо. Эта тишина давила на уши, и ее хотелось поскорее разрушить.
Каменные стены и пол, выложенный плитами из серого гранита. Песок, грязь, холодный запах влажного кирпича.
– Abyssus abyssum invocate.
Мой голос прозвучал в настороженном молчании сна размеренно и четко. Уверенно.
У меня было право находиться здесь и отдавать приказы этому месту. Но, похоже, сам дом так не считал. Ничего не происходило. Меня не слышали или не считали нужным отвечать на призыв дэймоса, возрожденного лишь наполовину…
– Abyssus abyssum invocate, – повторил я настойчивее.
И вновь никакого отклика. Разочарование, пока еще очень далекое, стало стремительно приближаться, нашептывая о бессмысленности дальнейших попыток. Однако я не поддался ему.
– Abyssus… – начал я в третий раз и осекся, потому что к моему голосу присоединился другой голос, звучащий низким, гулким фоном.
– …abyssum invocate, – произнес вместе со мной невидимый спутник.
Пол у моих ног стал таять, превращаясь в дым. Тот потек по всему подземелью, полез на стены, словно живое существо. И затаился там. Свет, едва сочащийся из щелей в стенах, сделался ярче. На приказ, озвученный Феликсом в прошлом, мир снов отреагировал иначе.
Дымка рассеялась, открывая ступени, ведущие под землю, в глубокую непроглядную тьму.
– Спасибо, Феникс, – сказал я в пустоту.
Вытащил из кармана зажигалку, крутанул ребристое колесо, высекая огонь.
Желтый круг света упал на первую ступеньку.
Я начал спускаться. С каждым шагом приближаясь к бездне.
Гипносарий
Каждый человек, засыпая, погружается в пространство, которое называют мир сновидений, или царство Гипноса.
Мир сновидений
О мире сновидений сложено множество легенд и сказаний. Мало кто в современном мире верит в них, большинство – считают выдумкой, хотя и допускают возможность существования как персонифицированных понятий, но за время существования сновидящих возникла целая система преданий о божествах и сущностях, населяющих это пространство. Самый главный и почитаемый из них:
Гипнос
– Повелитель сна, верховный бог сновидений. Сын Ночи, брат Танатоса – смерти, Немезиды – богини возмездия, Эриды – раздора, мойр – хранительниц судьбы. Отец Икела, Фантаса, Морфея и других созданий сновидений. Он благосклонен к людям. Обитает в пещере, где под покровом вечных сумерек бьет родник забвения.Сыновья Гипноса, три бога сновидений:
Икел,
чья отличительная особенность – умение превращаться в животных;Фантас
принимает облик неодушевленных предметов, а также явлений природы;Морфей,
который больше всех из остальных богов симпатизирует людям и любит принимать облик человека.Дэймосы считают, что у Гипноса есть еще один сын, Фобетор,
которого также называют «пугающим»[20]. Создатели кошмаров верят, что он постоянно сопровождает их, предупреждает об опасности, следит за тем, чтобы они не прекращали наводнять сновидения страхом, способен давать и отнимать силы…С древних времен служители религиозных культов, философы и ученые пытались объяснить природу сна. Одни представляли его как мистическое состояние, погружаясь в которое можно узнать прошлое, будущее, слышать голоса богов и умерших людей. Другие видели в нем пограничное состояние между жизнью и смертью. Третьи считали результатом дневной усталости, уменьшением тепла в крови, а также воздействием некоего «сонного яда», который вырабатывает организм человека, когда переутомляется.
В современном Полисе официальная точка зрения специалистов по сновидениям[21]
, науки и общества заключается в представлении, что мир снов – это пространство, сформированное мыслями, желаниями, эмоциями всех живущих людей – неким коллективным бессознательным, которое является общим для всего человечества и основывается на мыслях, опыте, здоровье всего общества в целом.