Эринеры Гипноса

Инсар взглянул на хмуро-сосредоточенных бизнесменов, продолжающих прожигать чужака неодобрительными взглядами, и рассмеялся. Выпустил Антэя, показывая, что понял намек. А тот подошел к краю палубы и, крутанув сальто в воздухе, прыгнул в бассейн, напоминающий сверху озеро света. Точно вошел в свободное пространство среди мокрых, смуглых тел.

Волна, поднятая им, смыла в стороны девчонок вместе с тучей брызг и восторженного визга.

Антэй вынырнул, мотнул головой, отбрасывая волосы с лица. Мельком взглянул наверх. Два темных силуэта на второй палубе продолжали наблюдать за ним. Но внимание неизвестных особ его не волновало.

Веселье продолжалось. Всю ночь, без остановки.

Антэй еще несколько раз прыгал в бассейн, один раз на пару с Трифоном. Пил шампанское с двумя миллионерами, фотографировался с третьим…

Музыка гремела, перед глазами мелькали лица, фотовспышки, огни. В полночь над кораблем расцвели фейерверки. И многие застыли, любуясь алыми, желтыми и белыми хризантемами, распускающимися над морем.

Во время этой маленькой передышки Антэй подошел к левому борту, почти пустому сейчас. Оперся о перила, глядя на город, сияющий разноцветными огнями. Повторяя дугу залива, на берегу выстроились самые дорогие отели города. Зеркальные небоскребы ловили сияние друг друга и казались еще более черными, чем черное небо.

– Любуешься? – Инсар подошел неслышно и встал рядом. К стойкому аромату благовоний примешивался запах крепчайшего кофе. Похоже, меценат пытался взбодриться. Он помолчал и добавил задумчиво: – Иногда я завидую тебе.

– А есть чему завидовать?

– Твоей свободе, независимости, беззаботности.

Антэй хмыкнул многозначительно, но собеседник, занятый своими мыслями, не заметил этого.

– Тебе не приходится принимать решения, от которых зависит чужая жизнь… многие жизни… И ты не подчиняешься чужим решениям, против которых не можешь пойти.

– Уж не смотришь ли ты телевизор, уважаемый Инсар? И не последние ли новости причина твоего дурного настроения?

– Я не смотрю новости, – усмехнулся тот. – Я их создаю.

Антэй покосился на него. Смуглое лицо, окруженное белой тканью гутры, было хмурым и безрадостным.

– Неужели есть кто-то, кто может заставить тебя делать не то, чего ты хочешь?

– Приятно, что ты считаешь меня всемогущим, но да. Есть.

Делая вид, будто продолжает смотреть на залив, содрогающийся от грохота фейерверков, Антэй слушал очень внимательно. Ловил каждое слово.

– Ты знаешь, я против этих безумных современных идей о равенстве с бедняками и рабами, о том, что они такие же люди, как мы. Но я не одобряю жестокость ради жестокости. И мне совсем не нравится, что происходит в моей стране.

Инсар не был пьян, скорее расслаблен и огорчен, как всегда с ним случалось на второй фазе длительного наркотического загула, когда весь мир представлялся одной большой помойкой и тянуло на откровения. А кто, как не Антэй, был так отзывчив, умел столь сердечно, проникновенно сочувствовать. Главное, не спугнуть лишним вопросом.

– Я предпочитаю разумное планирование, постепенное развитие. Меня не приводят в восторг люди, развязывающие войну в собственной стране. Это не подстегнет экономику в будущем, это ввергнет нас в еще больший хаос.

Антэй незаметно огляделся, не подслушивает ли кто-нибудь их разговор. Но, к счастью, ничего подозрительного не обнаружил.

– В поддержание и укрепление конфликта вливаются миллиарды. Уважаемый Яман Ракин поставляет оружие луннитам, а в беседах сетует на тяжелую обстановку в стране и выражает надежду на скорую поддержку Полиса. Аттик Нуман перечислил крупную сумму на нужды беженцев, а еще более крупную на военную технику боевикам лунной секты. Да и сам наш щедрый хозяин… странно, что он до сих пор так и не появился на своей вечеринке.

Инсар запнулся, словно сообразив, что говорит лишнее.

«Яман Ракин», – с мрачным торжеством повторил про себя Антэй, прозвучавшие имена. – «Аттик Нуман», «Виргин Азам».

– Тебе надо расслабиться, – сказал он мрачному Инсару. – Забыться хоть ненадолго. Могу предложить отличное средство. – Антэй вскочил на перила, оценил расстояние до воды и оглянулся на собеседника. – Давай! Вместе.

– Вот за это тебя все и любят, – усмехнулся тот, не двигаясь с места. – Когда на мне будет другой костюм, я составлю тебе компанию. Но сейчас, если начну раздеваться, рискну нарушить все приличия.

– Плевать на приличия.

Антэй развернулся и прыгнул в море. Долгий полет, ощущение невесомости, удар о воду, и вязкая темная глубина сомкнулась над головой. Он оттолкнулся от бездны и, сильно работая ногами, рванул на поверхность.

Рядом послышался всплеск, с которым вошло в воду еще одно тело. Пронеслось мимо в туче пузырей и легко устремилось наверх, к воздуху и ночному свету.

Значит, Инсар все же решил последовать его совету.

Но когда Антэй вынырнул, рядом с ним оказался не давний знакомый, а неизвестная девушка. Он даже не помнил, видел ли ее на вечеринке. Светлый овал лица с тонкими струйками черных волос, прилипших к щекам, повернулся к нему, белая рука поднялась над водой в плавном взмахе.