Эриния. Месть огня

– Следи за стрелкой часов, – томно (точнее глупо) произнесла я. – Ровно в двенадцать я хочу почувствовать на себе твои руки! – Только проговорив это, я осознала, что не хочу. Никогда не хотела. Ни чувствовать его рук. Ни видеть его. Ни тем более чего-то большего. Меня затошнило. Сердце начало биться слишком часто, а в глазах все плыло. Уже не столько в танце, сколько задыхаясь от жары, я распахнула на себе плащ. И в этот же момент во всем доме полыхнул яркий свет, отовсюду выпрыгнули друзья Криса, наши однокурсники, и, конечно, Тита. С победной улыбкой она шлепнулась к Крису на колени и яростно его поцеловала, а я застыла в одних чулках, с полустянутым плащом, все так же задыхаясь и ужасаясь от мысли, сколько камер меня сняли. Мне казалось, что в комнате стало еще жарче, а свечи полыхают как-то неестественно сильно.

– Ты правда думала, что хоть что-то собой представляешь, замарашка?! – обратилась ко мне Тита. – Крис организовал вечеринку-сюрприз не для тебя, а для нас, своих друзей. И мы отлично развлеклись.

– Прости, проиграл в покер, надо было отдать долг, – скривил он красивые красные губы, которые мне так нравилось целовать, и обнажил в усмешке белые зубы.

– Долг? – не поняла я, не замечая никого вокруг и думая только о том, что меня сейчас вырвет.

– Да, заметь, предъявить тебе нечего. Пришла ты сама, и тебе уже восемнадцать. Еще и таблеток наглоталась.

Я многое могла бы сказать, но меня наконец вывернуло наизнанку, да так прицельно, что я попала точно в сидящих напротив Криса и Титу.

Он вскочил, Тита шмякнулась на свой накачанный зад и заорала, а я развернулась и на все тех же высоченных каблуках кинулась на улицу. Перед дверью мне отрезали путь несколько друзей Криса, я метнулась к окну. Жарко, видимо, было не только мне – оно было распахнуто, и я сиганула в него. Этаж был первый, сломать что-то было проблематично, поцарапаться только о кусты. Но я не заметила и этого, припустив через лужайку под улюлюканье и крики: «Поймайте ее», – и спряталась в чужом саду. Вот там-то мое сердце и решило, что с него хватит, – подмешанные в шампанское таблетки точно были ни при чем. Но тогда я об этом не знала. Как и о том, что пришло мое время.

Конечно, Крис испугался, что я побегу в полицию. Выскочив из дома, он кинулся в направлении моего отступления и нашел меня под старым деревом – все в том же распахнутом плаще, туфлях на поломанных каблуках, абсолютно мертвую. Теперь уже он блевал рядом, поняв, что может быть с ним дальше…

Как вы понимаете, ни полицию, ни скорую он не вызвал. Напротив, взял себя в руки и вернулся в дом. Гости как-то сами разбежались, испуганные тем, что и правда могут нагрянуть копы. А Крис, видимо, решил, что можно и не объяснять, как в соседнем саду оказался труп его девушки и его физиологические следы рядом. Окончательно всех спровадив и дождавшись, когда все стихнет, он вернулся с мусорными пакетами, обернул меня ими и оттащил к своей машине. В багажнике он вывез меня за университетский городок к заброшенным домам, где собирались когда-то построить торговый центр, да с финансовым кризисом так и забыли о планах. Еще через некоторое время мое тело полетело в вонючий старый колодец, и, надо признать, это было неприятно.

Вы спросите, откуда же я знаю, как это было?

Все просто. Я там была. Моя душа, или, как мы называем это – психе, наблюдала за происходящим. Не то чтобы я что-то чувствовала – все-таки в тот момент мертвое тело уже не была способно ощущать боль и отчаяние, но вот психе удовольствия не испытывала, что ее плоть так оскверняют. Надо признать, это было странно: вот я умерла – и вот я же стою и смотрю на себя бездыханную, потом озираюсь в поисках, где мой луч света, ангелы небесные или валькирии на конях? Ждет ли меня Вальхалла? Может быть, колесо сансары безучастно отправит в новое тело, Маат выхватит перо и весы? Что будет-то? Но вместо скорбящих родственников и потустороннего мира я вижу, что тот, в кого я была по глупости влюблена, одевшись как придурок (которым он и был) в черное в четыре утра тащит меня к грязному колодцу с нечистотами и кидает внутрь, а сверху прикрывает тяжелой крышкой. Сначала моя психе, то есть я, отчаялась. Потом начала думать и поняла, что найдут мое тело нескоро и наблюдать за гниением своей плоти – какое-то слишком серьезное наказание за один грех несостоявшегося блуда. И уже потом я разозлилась. Кто я, в конце концов? Злобный призрак? Неужели мой дух должен требовать разобраться с придурком Крисом? Хм, мелковато как-то! Тогда что я делаю тут, около своего трупа?