Ермак

Прервавшись, съездил к Савельеву, узнал результаты дополнительного допроса Белкова. Вернул и получил ещё документы и бюллетени. После чего вернулся домой, поздним обедом поужинал и засел опять за бумаги. Уже под утро кое-что стало вырисовываться. Конечно, с учётом имеющейся на руках информации всё основывалось в основном на домыслах, логических цепочках и косвенных уликах. Но когда таких фактов становится много, то начинаешь в высказанную мною гипотезу верить. А последнее покушение и полученные показания Белкова однозначно показывали на финансирование данного покушения со стороны островного государства.

На следующий день вечером я стоял перед дверью кабинета наместника, держа под мышкой папку с бумагами доклада и необходимыми приложениями к нему.

«Собрались, товарищ подполковник, сейчас у тебя появится возможность повлиять на дальнейшее развитие революционного движения в России и за рубежом путём изменения отношения к нему со стороны государственной верхушки в лице цесаревича. А также надо будет тихонько намекнуть Николаю, что с экономикой в империи что-то надо делать, чтобы улучшить материальное положение крестьян и рабочих. Основной массе людей в любом времени без разницы кто ими правит. Было бы что поесть, что надеть, где жить, размножаться, и уверенность в завтрашнем дне для себя и своих детей», – с этими мыслями я, постучав, отворил створку двери и прошёл в кабинет.

Глава 16 Доклад

– Таким образом, можно говорить о том, что в финансировании революционной деятельности Герцена принимал участие банкирский дом Ротшильдов и, возможно, правительство Великобритании, – я перевёл дух и посмотрел на Николая и барона Корфа, присутствовавших в кабинете наместника. Двоих личников, которые сегодня были из забайкальцев, выставили за дверь перед началом моего доклада.

– Ваше императорское высочество, звучит всё логично, – огладив бороду, произнёс генерал-губернатор. – Я помню, как мне ваш батюшка зачитывал отрывок письма от Константина Петровича Победоносцева. Дословно уже не вспомню, столько лет прошло. Но звучало примерно так: «Бог знает еще, чья хитрая рука направляет, чьи деньги снабжают наших злодеев, людей без разума и совести, одержимых диким инстинктом разрушения». Выводы Тимофея Васильевича ложатся в строку мыслям обер-прокурора Святейшего Синода.

– Соглашусь с вами, Андрей Николаевич, и с вашими доводами, Тимофей Васильевич. Продолжайте доклад, – произнёс цесаревич.

– С учётом того, что количество революционеров, прошедших через суды, было пускай и не очень большим, но из-за нехватки времени и информации пришлось остановиться только на боевиках, которые осуществляли покушения и убийства. Основную массу теоретических возмутителей спокойствия оставил в стороне, – я сделал паузу и, увидев утверждающий кивок Николая, продолжил: – После смерти императора Николая Первого на трон взошёл ваш дедушка Александр Второй, ваше императорское высочество. Его деяния за время царствования принесли его подданным невиданные ранее свободы и возможности. К этому надо отнести освобождение крестьян от крепостной зависимости, фактически полную отмену телесных наказаний, введение системы местного самоуправления, практическую отмену цензуры печатных изданий.

Я увидел, как цесаревич поморщился.

– Ваше императорское высочество, то, что я перечислил, – это полное выполнение тех задач по революционному изменению России, которые объявил как свою программу Герцен, – чтобы меня не перебил Николай, я быстро продолжил: – Кроме того, ваш великий дед заменил рекрутские наборы и двадцатипятилетнюю солдатскую службу на всеобщую воинскую повинность с куда меньшими сроками службы. Им была проведена реформа начального, среднего и высшего образования, в том числе женского. Судебная реформа, с введением присяжных заседателей, которые оправдали Засулич. Политических и социальных реформ Александра Второго хватило бы на правление нескольких либеральных президентов в Америке. Разве любой здравомыслящий человек, желающий своей стране добра и процветания, стал бы его убивать?

– Кхм, – кашлянул барон Корф. – Надо же, всё при мне происходило, а я как-то не задумывался… Извините, ваше императорское высочество.

– Ничего, Андрей Николаевич. Продолжайте, Тимофей Васильевич. Действительно, очень интересный взгляд на события, – цесаревич усмехнулся.

– Ваше императорское высочество, по моему мнению, не пытаться взорвать царя-освободителя должны были революционеры, а всей своей организацией они должны были записаться в его телохранители!

– Кхм… Да! Кхм! – Барон Корф ошарашенно посмотрел на меня, на наместника, а потом захохотал. – Революционеров в телохранители? Вот рассмешили, Тимофей Васильевич.

Николай смеха барона не поддержал и даже не улыбнулся. Он продолжал внимательно смотреть на меня.

– Ваше высокопревосходительство, разрешите продолжить? – спросил я генерал-губернатора.

– Продолжайте, – вместо барона ответил мне цесаревич, а Андрей Николаевич извиняюще улыбнулся наследнику, показав руками жест, что он будет молчать.