Ермак

Со стрельбой дела обстояли значительно хуже. Патроны практически отсутствовали, да и оружие у казачат было аховое. Почти все, кроме меня и Ромки, были вооружены винтовками Бердана номер один, или как их называли в России, «стрелковыми винтовками образца 1868 года». Наследие дедов. При этом стволы у этих карамультуков были из-за возраста и длительной эксплуатации не одним поколением казаков сильно расстреляны, да и откидной затвор остро реагировал на сырость, не всегда срабатывал ударник. Поэтому в большей степени на огневой подготовке изучали теорию стрельбы и с помощью сделанных мною прицельных станков типа ПС-51 изучали на практике взятие ровной мушки и правильность прицеливания, однообразие прицеливания, вынос точки прицеливания и решение огневых задач.

В конце сентября ситуация с оружием, к счастью для нас, разрешилась, и разрешилась, как обычно в этом времени, через кровь, слава богу не нашу.

Глава 14 Охота на хунхузов

После 14 сентября, на Воздвижение Честного и Животворящего Креста Господня, в станице и округе начался этап окончания уборки гречихи и овощей, а с ним, можно сказать, закончились основные сельскохозяйственные работы. С учетом этого мне хоть и с боем, но удалось заполучить у атамана Селеверстова и старейшин разрешение на большой выход своего учебного отделения до Зейского склада, расположенного на правом берегу реки Зеи. Этот склад был основан в 1879 году как перевалочный пункт и резиденция Верхнеамурской золотодобывающей компании. От этой резиденции, которая за десять лет разрослась до приличного поселения, было сообщение по реке Зея и потом Амуру пароходами, принадлежащими компании, шли колесные дороги к многочисленным приисковым площадям. Также Зейский склад был соединен телеграфом с общей телеграфной сетью империи. От станицы Черняева до Зейского склада было около 150 верст или 200 километров. И была даже не колесная дорога, а вьючная тропа, по которой местами в лесу на коне даже в колонну по одному проехать было трудно.

Запланированный большой выход, с трудом продавленный у руководства станицы (внуки старейшин «ныли» дома с неделю), должен был уложиться в двенадцать дней конно-пешего перехода до Зейского склада и обратно. Кроме самого перехода были запланированы игры в войнушку на свежем воздухе. А если серьезно, то на этот поход мною возлагались следующие основные задачи: научить казачат начальным действиям разведгруппы в тылу врага, рассказать и показать, как маскировать действия разведгруппы, устраивать засады, при этом должны были испытать маскировочные халаты типа «Гилли», которые сделали из рыбачьей сети и крашеных джута, лыка. Также планировалось показать и научить, как ориентироваться на воде и суше, распознавать следы противника и животных, маскировать свои следы и места пребывания всей разведгруппы, преодолевать естественные препятствия. На маршруте было необходимо преодолеть вброд шесть рек туда и обратно. За весь маршрут надо было организовать одиннадцать баз для ночевки и отдыха, а питаться в основном подножным кормом. Вот такие были планы.

Но, как говорится, хочешь рассмешить Бога, расскажи ему о своих планах. Все случилось на третий день пути, когда ближе к обеду по времени подошли к реке Ольгакан и стали проверять брод. Занимался этим головной дозор, состоящий из тройки Верхотурова Антипа, Вовки Лескова и Данилова Петьки. Во время марша наше отделение придерживалось следующей схемы: впереди головной дозор – первая тройка, вторая тройка и я с Ромкой – основа походной колоны и основные силы, затем тыловой дозор – третья тройка казачат. Головные и тыловые дозоры шли в зоне прямой видимости на расстоянии пятидесяти-ста метров. На боковые дозоры, к сожалению, не хватало численности нашего войска.

Выехав на опушку леса, от которой начинался пологий спуск к реке, я увидел, что Антип, положив свою берданку поперек седла, дал шенкелей своему жеребчику и шагом направился через реку к противоположному берегу. Вовка и Петька по сторонам въезда в реку верхами внимательно смотрели по сторонам, также положив винтовки перед собой на луку седла. Было видно, как Лесков напрягся, приподнялся на стременах, что-то рассматривая, а потом, развернув своего коня, направился к зарослям двухметровой таволги, которые росли метрах в пятидесяти по берегу реки слева от въезда на брод.

Подъехав к зарослям, Вовка спрыгнул с седла и, раздвигая стебли таволги стволом винтовки, медленно вошел в кусты. Через несколько секунд выйдя из них, развернулся в нашу сторону, краснея багровым лицом, и стал семафорить языком сигналов-жестов, применяемых в спецназе, которому я казачат успел хорошо научить за четыре месяца. Вверх раскрытая ладонь – «Внимание», два пальца к своим глазам – «Вижу», показал рукой в сторону зарослей – «Там», жест ладонью перед грудью – «Женщина» и показанный один палец – «Одна».

«Чувствую пятой точкой огромные неприятности, – подумал я. – Кажется, мы конкретно влипли».