Ермак

От прежней самоуверенности в Москве не осталось и следа. Бояре не помышляли более о том, чтобы овладеть разом Новой и Старой Сибирью. Сукину поручили закрепиться на Туре и не предпринимать никаких попыток к овладению Кашлыком. Воевода исполнил приказ и основал Тюменский острог на высоком берегу Туры близ устья Тюменки. Некогда тут располагалась древняя татарская столица Чимги-Тура.

Прошел год, и воеводы затребовали подкреплений из Москвы. В 1587 году Разрядный приказ решил послать за Урал Данилу Чулкова. Незадолго до того Чулков служил головой в Ряжске. «Письменный голова» привел в Сибирь дополнительно несколько сот стрельцов.

Разрядный приказ решил повторить в Сибири опыт Казанской войны. Царские воеводы несколько раз ходили походом на Казань, но не могли добиться успеха. И лишь выстроив на Волге крепость Свияжск и опираясь на нее, они смогли сокрушить Казанское ханство.

Чулкову не велено было штурмовать Кашлык. Но его снабдили всем необходимым, чтобы выстроить крепость в непосредственной близости от Старой Сибири.

Отряд Чулкова спустился по Туре и Тоболу на Иртыш и там выстроил деревянный острог, названный Тобольском. Тобольск располагался на высоком мысу всего лишь в 15 верстах от Кашлыка.

После изгнания Кучума из Кашлыка Сибирское ханство все глубже погружалось в пучину кровавой междоусобной борьбы. Сеид-хан продолжал удерживать столицу «царства», опираясь на поддержку татарских феодалов и правителя Казахской орды. При нем постоянно находился султан Ураз-Мухамед, племянник казахского хана Теввекеля с воинами.

Кучум всецело уповал на поддержку бухарцев, которые некогда помогли ему захватить Сибирь. Старый хан лишь ждал своего часа, чтобы нанести удар сопернику и вернуть себе столицу.

Поглощенный борьбой с Кучумом, Сеид-хан старался избегать столкновений с русскими. Когда воеводы в 1587 году появились у самых стен ханской столицы, Сеид-хан попытался завязать переговоры с ними. Чулков пригласил хана и его приближенных в Тобольск на пир. Хан принял приглашение. Однако татары приняли меры предосторожности. Сеид-хана сопровождали пятьсот отборных воинов. Голова Чулков располагал куда меньшими силами.

Когда гости явились к воротам Тобольска, Чулков согласился впустить в крепость не более ста человек и предложил им снять оружие перед тем, как сесть за пиршеский стол. Карача был человеком крайне осторожным, но он видел малочисленность русских и согласился на все их условия.

Когда Сеид-хан, Карача и татары заняли места за столом, они столкнулись лицом к лицу с ермаковыми казаками. Едва ли можно предположить, будто Чулков сознательно заманил хана в западню. Скорее всего, события развивались независимо от него.

Казаки не простили Караче вероломного убийства Ивана Кольцо и других своих соратников. Они бросились на Карачу и связали его вместе с ханом. Ханская свита была перебита. Однако самое трудное было впереди. Гвардия хана — 400 воинов — стояла во всеоружии подле ворот острожка.

В упорном кровопролитном бою казаки разгромили противника, обладавшего большим численным перевесом. Но они заплатили дорогую цену за свою победу. В бою погиб «великий атаман» Матвей Мещеряк, возглавивший экспедицию после гибели Ермака.

Сеид-хан был увезен в Москву и там определен на царскую службу. Пленение Сеид-хана было последним крупным событием, в котором Ермаковы казаки участвовали как организованная военная сила. В дальнейшем судьба разбросала их по разным концам Сибири. Ни одна закладка новой крепости, ни одна военная кампания не обходилась без их участия. Показательна в этом отношении судьба Гаврилы Иванова. Вернувшись в Сибирь с отрядом воеводы Сукина, он «ставил» крепость Тюмень, «рубил» деревянный Тобольский городок с головой Данилой Чулковым, участвовал в бою с гвардией Сеид-хана, потом ставил Пелымский и Тарский городки, громил Кучума на Оби.

Заслуги ветерана первой сибирской экспедиции получили признание лишь тогда, когда он достиг старости. Его назначили атаманом конных казаков в Тюмени. К тому времени немногие из соратников Ермака остались в живых.

Казак Черкас Александров вернулся в Сибирь с воеводой Сукиным в чине головы. Долгое время он командовал сотней служилых татар в Тобольске. Сподвижник Ермака прослужил в Сибири более пятидесяти лет. Приказные грамоты 1638 года упоминали о его поездке в Москву и даче показаний в приказе Казанского дворца. В то время дьяки уважительно называли его «тобольского города атаман Иван Олександров».

Ермаковец Гаврила Ильин в конце жизни возглавил сотню «старых казаков» в Тобольске. Алексей Галкин стал атаманом казаков в Березове.

Дети и внуки ермаковцев продолжали служить в Сибири на протяжении всего XVII столетия. В их среде никогда не умирала память о славных днях «сибирского взятия».

НА ДАЛЬНИХ РЕКАХ