Эрминиды (СИ)

— Он лжёт! — сатанея от гнева, воскликнул Марис. — Не знаю, как ему это удаётся, но он лжёт!

Эйзенхиэль разжал пальцы, отчего платок мягко, словно пёрышко, опустился ему на лицо. Он ничего не ответил.

— Теус, не сходите с ума! — раздражённо сказал Мортимер. — Вы прекрасно видели, он выпил всё до капли. Он сейчас физически не в состоянии лгать. К тому же всем известна сдержанность князя Элизобарры. Будь на его месте вы, в мире было бы четырьмя мёртвыми магами больше… Благодарю, Эйзенхиэль, — обратился он к вампиру. — Я сейчас дам тебе противоядие.

— А я ещё не достаточно слышал! — взревел боевой маг, вскидывая объятые пламенем руки. — Я выбью из тебя признание, дьявольское отродье!

Северин с ужасом переводил взгляд с него на своего главу клана. Князь Элизобарра, на высоком чистом лбу которого выступили бисеринки пота, продолжал безучастно лежать с закрытыми глазами. Он казался очень молодым… будь он человеком, ему сложно было бы дать больше тридцати, и в то же время совершенно беспомощным. Сжав зубы, лорд Эрлинг уже согнул руку, когда вампир предостерегающе тронул его за рукав.

— Спокойно, — едва слышно прошептал он.

Северин снова перевёл взгляд с князя на Теуса Мариса и с удивлением отметил разительные изменения. Глава клана боевых магов выглядел… пристыженным. Мортимер Белоголовый стоял перед ним, сверля сердитым взглядом из-под сведённых седых бровей, и отчитывал, как мальчишку.

— …что удивляться, если ваши подростки кидаются на всех подряд! Они же берут пример с вас! Невыдержанный, неуравновешенный, просто дикий! Вы ведёте себя неподобающим образом! Не достойно главы клана! Вообще не достойно мага! Что за варварство! Вы сейчас же, не сходя с этого места, извинитесь перед князем Элизобаррой! И за своё поведение, и за поведение своих детишек! Следить за ними — ваша прямая обязанность.

— В гробу я видал его извинения, — устало сказал вампир, по-прежнему не открывая глаз. — Пусть выведет своих ненормальных из провинции Ступка. Я купил там поместье и не собираюсь вздрагивать каждый раз, когда мимо проходит боевой маг. Сделай это, Теус, и замнём произошедшее недоразумение.

Боевой маг молча играл желваками, боясь снова сорваться в приступ ярости.

— Вы сделаете, как он просит, — с нажимом сказал Мортимер, — или даю слово, Гильдия Некромантов выступит на стороне клана Вампиров.

— Я выведу людей, — наконец выдавил из себя Теус, — но мне потребуется время.

— Раньше, чем через месяц, я туда не собираюсь, — отозвался князь. — Думаю, месяца будет достаточно?

— Достаточно, — процедил глава боевых магов и повернулся, собираясь уходить, но тут его взгляд задержался на Северине. — А с тобой, пацан, мы ещё встретимся! — зло бросил он напоследок.

— О, в этом я не сомневаюсь, — задумчиво произнёс Эйзенхиэль, приподнявшийся на локте и провожающий уходящего долгим взглядом. А потом совсем тихо добавил: — И, вполне вероятно, этот пацан тебя и упокоит.

Князь Элизобарра, как это часто бывало, оказался прав.

Они уже довольно давно шагали под мелким моросящим дождём, когда Северин, наконец, прервал собственные напряжённые размышления и затянувшееся молчание:

— Эйзенхиэль?

— Да?

— Могу я спросить?

— М-м-м?

— Вы это нарочно подстроили? С сывороткой?

— Почему ты так решил?

— Ну… — мальчик замялся, — это вы первым про неё упомянули. И вы так настойчиво отказывались её пить… а у вас правда голова от неё кружится?

— Вообще-то нет, — усмехнулся вампир. — Но это распространённый побочный эффект, так что звучало правдоподобно.

— А… зачем вообще вам было это говорить?

— На то было две причины. Одна из которых… люди считают, заклинания разума потребляют так мало маны потому, что они слабые. Но на самом деле вся штука в том, что заклинание разума это не только заклинания. Лежащему в свободной позе и явно страдающему вампиру доверяют гораздо больше, чем собранному и настороженному.

— Я думал, Мортимер и так вам доверяет.

Эйзенхиэль посмотрел на мальчика очень внимательно. Его наблюдательность впечатляла.

— А этот вывод ты откуда сделал?

— Вы с ним называли друг друга по имени и… ну, было заметно, что он вас не боится. Даже не то что не боится — ни чуточки не опасается.

Вампир кивнул.

— Мы с Мортимером знакомы очень много лет… с тех пор, как он был ещё сравнительно молодым некромантом. И, пожалуй, я единственный оставшийся в живых из тех, кто присутствовал на заседании, где он защищал свою архимагическую диссертацию, — слегка мотнув головой, князь Элизобарра усмехнулся. — Никогда тот день не забуду.

— Что, такая была интересная? — удивился Северин.

— Достаточно интересная. Вопросы поднятия и эксплуатации зомби-вампиров. Я был его консультантом по некоторым вопросам. И почётным гостем. Но не забуду я эту защиту по другой причине. В тот день умер мой отец. А я стал главой клана, — немного помолчав, Эйзенхиэль продолжил: — Мортимер действительно меня не боится. Но он знает меня достаточно хорошо, чтобы… скажем, подозревать во мне некоторую неискренность.

— А как вам удалось? Я имею в виду, он же сам сварил сыворотку…