Эрнест Хемингуэй. Обреченный победитель

Арнольд был примерно одного возраста с Эрнестом. Он провел свое детство в Мичигане, где его отец был большим мастером резьбы по дереву. А Арнольд полюбил ловлю форели с такой же страстью, как и Эрнест.

К осени 1932 года переписка между этими двумя писателями переросла в теплую дружбу, и они обсуждали идеи, которые могли лечь в основу великих произведений. Тогда Арнольд пообещал выслать Эрнесту полную подборку материалов «Аппарел артс», если Эрнест надпишет ему на память свое произведение «Смерть после полудня» первого издания, о котором он отзывался как о величайшей поэме, когда-либо видевшей свет. Это было интригующее предложение, потому что за несколько лет писательского творчества Эрнеста впервые кто-то реально предложил в некотором роде обмен ценностями вместо того, чтобы предложить писателю сделать просто подарок. В декабре того года Эрнест написал Арнольду, что он с удовольствием надпишет книгу, если тот вышлет ему свои материалы в Ки-Уэст в любое время в течение ближайших трех месяцев, когда он будет уверен, что получит их. Он добавил, что ему будет очень приятно иметь при себе копии журнала Арнольда, и он с надеждой ждет их. Через непродолжительный промежуток времени пришла настолько тяжелая посылка, что служащий почты вспотел, пока выдавал ее мальчику, присланному забрать почту Эрнеста. Когда посылку принесли в дом, она оказалась заполненной журналами «Аппарел артс» весом по три фунта каждый.

– Если бы у нас были деньги, я бы помчался покупать эти кожаные куртки, рекламируемые на иллюстрациях, – сказал он Полин.

Подарок Арнольда положил начало дружбе, продлившейся долгие годы. Благодаря его великодушию я могу воспроизвести многие важные моменты в биографии Эрнеста. В начале 30-х годов Эрнест впервые вышел на народную, нелитературную публику с помощью нового журнала, организованного под редакцией Арнольда. Они впервые встретились во время приезда Эрнеста в Нью-Йорк в середине зимы, куда Арнольд тоже прибыл по делам. За выпивкой они обсуждали рыбалку и писательское творчество, пока Эрнесту не пришлось поторопиться обратно в отель, чтобы успеть упаковать вещи и сесть на поезд.

В конце той весны Эрнест сказал, что за время, прошедшее с момента их встречи, он написал три рассказа и около пятидесяти страниц романа. По его словам, работа шла замечательно, так как погода стояла прекрасная и он хорошо себя чувствовал. За день до этого он завершил работу над длинным рассказом, а сейчас сделал передышку, чтобы лично написать мистеру Джингричу.

Пародия на Уолтера Уинчелла, присланная ему Арнольдом, заставила Эрнеста встать на защиту Уинчелла. По его словам, написавший пародию Пеглер, может быть, и неплохой писатель, но ни на йоту не является журналистом, потому что Уинчелл лучший мастер в написании газетных статей. Эрнест признавал, что Пеглер пишет очень неплохо о спорте, но в этом направлении легко работать. А Уинчеллу приходилось пахать по шесть дней в неделю. И если он решил написать сентиментальную чушь о его семье в не самый лучший период жизни, то тем самым сформировал о себе впечатление на будущее.

Отвечая на комментарии Арнольда об Эзре Паунде, Эрнест высказал надежду на то, что ему удалось прочитать все до последней строчки из написанного Эзрой, а самым лучшим, на его взгляд, произведением является «Кантос», хотя это дело вкуса. Признавая то, что в «Кантос» были использованы некоторые утратившие актуальность шутки и было много другой чепухи, Эрнест отметил божественную поэзию, отличающую это произведение.

Ссылаясь на ежеквартальный план публикаций Арнольда, Эрнест сказал, что у него есть две линии поведения относительно продажи материала. Если публикация была некоммерческой и издавалась ради поддержания переписки, он мог подарить материал или принять незначительный гонорар. Но, высказывая просьбу вернуть рукопись, он часто обнаруживал, что чистосердечный любитель писем уже продал ее кому-то от десяти до ста раз дороже суммы, выплаченной Эрнесту за рассказ или статью. А Эрнесту затем приходилось разрывать брошюру и использовать ее в качестве рукописи, когда приходило время публиковать сборник рассказов. Его второй линией поведения было предъявление всем коммерческим журналам требования выплачивать самую высокую цену, которую они кому-либо платили. Это заставляло их высоко ценить труд человека, а потом они начинали понимать, какой ты прекрасный писатель.