Эро-тур для одиноких

Я прожевала отличнейший, тоненький, хрустящий бекон и потом только ответила.

– Итак, Макс, ты с чего это, объясни мне, такой умный? Сексуальным котикам такое противопоказано.

Он тоже прожевал, глядя на меня снизу вверх. Заинтересованно глядя. И, вроде бы, это не было наигранно.

– Объясню, только перестань играть со мной в мамочку. И говорить свысока. – он уже не скрывал ни чертиков в глазах, ни той самой тяжести во взгляде. Ну, ясно. Выспался, подкрепился, и природа берет свое. Готов в бой. – Я буду трахать тебя, и ролевые игры в учительницу и ученика – это не совсем то, что мне подходит.

Я чуть не поперхнулась. Честно говоря, я уже как-то выстроила у себя в голове формат нашего с Максом общения. Насколько я поняла по его словам и действиям, у них тут такая система – что если парень-эскорт находит себе постоянную даму, он как бы к ней приписан и считается, что уже выполняет свою работу. То есть, ему не надо никого больше обхаживать, ни под кого подстраиваться. Он просто здорово проводит время. Ну, если дама его устраивает. А я, насколько это чувствовала, Макса устраивала. Нам было легко рядом. И в принципе притяжение некое было, чтобы и со стороны казалось, что мы не только в догонялки на кровати играем. В общем, я решила, что Макс именно потому пытается мне угодить. Чтобы остаться при мне и не париться. Но я никак не показывала, что жду от него приставаний и соблазнения. Наоборот, вела себя максимально по-дружески, чтобы нам было комфортно и все.

А тут… «Я буду тебя трахать».

– Макс, слушай…

– Нет, это ты меня слушай, – вдруг вскочил он, откинув остатки сендвича.

Я аж свой фреш отставила в сторону. И даже немного встрепенулась, от него валила просто бешеная энергия.

– Хватит, – заявил он, стоя надо мной, такой здоровый, пышущий силой молодой бычок. – Не отстраняйся. Выключи свои игры в своей голове. Просто дай себе покайфовать. Хватит все контролить. Хватит делать вид, что тебе пофиг. Ты же это делаешь как раз потому, что боишься, что будешь льнуть ко мне и увидишь, что мне пофиг. И ты заранее лишаешь себя даже шанса.

Я молча смотрела на него.

– Хватит быть мега остроумной, много шутить и отфутболивать меня, чтобы выглядеть самодостаточной. Ты потому сюда и приехала. Потому что эти твои игры в крутую бабу сделали тебя одинокой. Но даже здесь ты их продолжаешь. Не надо.

Сказать, что я офигела в конец – ничего не сказать. Сказать, что такого я точно не ожидала – аналогично.

Меня пробрало. Насквозь. Потому что, сука, он был просто на двести процентов прав. И это было больно.

– Слушай, Макс, – начала я. Потом как-то растерялась. Я действительно говорила с ним, как с младшим, как с тем, кому не дотянуться до моего интеллекта и не понять меня, такую всю сложную и далекую. Вот же я дрянь.

Я отвела глаза в сторону. Поджала губы.

– Окей. Хорошо. Признаю. Ты все просек. Все так и есть, – я все же подняла на него глаза. Он смотрел прямо, внимательно. Серьезно. Мне это понравилось. И помогло говорить дальше. – Мне просто не раз делали очень сильно больно. Знаю, звучит банально, все влюблялись и страдали. Но… Я забывала каждого из них по три года. Ты можешь себе представить этот срок? Три года. То есть это год ужасной агонии. Потом год самокопаний. А потом еще год попыток не вспоминать. Не возвращать к жизни воспоминания о нем. Не позволять себе о нем думать. Чтобы образ, который уже выцвел, не обретал наново краски. А это даже через такой срок иногда случалось. Короче, я пережила две таких истории. И… Я так их и не пережила. – я вдруг разревелась. Мое лицо сморщилось от горя, я отвернулась. Стала плакать. И была так благодарна ему, что он не кинулся меня банально утешать. Он дал мне выреветься, просто сев рядом на пол, у моих ног. Когда я снова смогла говорить, то продолжила. – Я не знаю, как это работает, но я знаю, что это уже не пройдет. В 17 лет я тоже страдала, но все проходило, как сон, все улетало, новая жизнь и новые увлечения влекли меня вперед, и все было хорошо. А вот после тридцати… Когда находишь уже по куче параметров того самого и любишь всем сердцем. То потерять – это все равно что лишиться всего. В эту взрослую любовь вкладываешь всю себя. И когда она уходит, она забирает все. Ничего больше не остается. Только какие-то тщетные попытки найти хотя бы отблеск того чувства. Хотя бы путем самообмана. Или алкоголя. Или дурацких затей вроде этого тура. Я приехала сюда спасаться на самом деле. Потому что уже не вывожу. Я одна, понимаешь. Совсем и навсегда. И я не могу уже пережить, когда испытываю к кому-то симпатию, а он в ответ просто разит пустотой. Поэтому я и не хочу иметь с тобой ничего, чего лишусь. Потому что ты мне нравишься. Как просто симпатичный парень. Еще и умный, оказывается. Потому я отстраняюсь. Я не хочу даже капли боли, а она всегда будет, если я буду с тем, кто мне нравится. Так что, – я усмехнулась сквозь слезы, – если уже секс, то с теми, о ком я ничего не знаю и к кому ничего, кроме быстрого желания, не испытываю. Надеюсь, все объяснила. Прости, если была по отношению к тебе надменной сучкой.