Eroge LV5: Больше сисек богу сисек! (СИ)

К счастью, это было несложно исправить, я не глядя убрал руку с ее груди и не снижая темпа, немного похлопал по кровати вокруг, сумев найти фотокамеру, и взяв ту в руку, сделал несколько фотографий. Сперва мне показалось, что она несколько переигрывает на камеру, показывая слишком уж яркие гримасы удовольствия и экстаза. Но нет, похоже, стыд от осознания того, что эти фото кто-то может увидеть (хотя надеюсь, у нее хватит ума хранить их только для личного использования) воздействовал на нее особым образом, смешав вину, удовольствие, желание сохранить секрет и всем его поведать, что ее сознание полностью отключило любой еще сохранявшийся контроль над эмоциями. Она принялась двигать бедрами мне на встречу, заставив уже меня сосредоточиться на деле с полной отдачей, иначе все могло закончиться очень быстро и в любую секунду, а мне очень хотелось продлить наше время уединения, когда мы стали практически одним целым. Разумеется, приходилось время от времени отвлекаться, чтобы сделать фото или пару из них, я старался менять цель для фотосъемки, то фокусируя объектив на ее лице, то на груди, то на шее или ключице, снимал ее торс и то, что ниже. В движении большая часть фотографий получалась смазанной и ни куда не годилась, собственно именно поэтому и надо было делать побольше фотографий, в лучшем случае только четверть из них будет хотя бы приемлемого качества, да и понятное дело, я не мог далеко отклониться или сменить угол обзора, все фото были почти впритык с максимальным приближением, но думаю, самых пристойных фотографий сделанных в самом начале, ей хватит для публикации, а остальное в любом случае никто кроме нас не увидит. Я по крайней мере надеялся, что не увижу их, ибо мне было стыдно. Нет, не из-за наготы или нашего занятия и скабрезных обстоятельств съемки, а из-за моей абсолютной кривизны рук и полного нубства в подобных делах. Но, как говориться — работаем, с чем есть.

Лина с самого начала соития все сильнее распалялась и сейчас, уже кажется дальше ей разгоняться некуда, она на пике возбуждения, а я буквально одной силой воли сдерживаю желание поскорее кончить, и с каждой секундой это становится делать все сложнее. И вот, когда проникновение вышло особенно глубоко, аж на всю длину, Лина издала удивленно-короткое:

— Ииий!? — широко расширив от удивления и офигивания глаза, и я рефлекторно нажал на кнопку, запечатлев на карту памяти этот прекрасный образ, полнейшего недоумевания, одновременно с этим едва смог сдержать смех, и пришлось сжать булки, как следует, чтобы этот внезапный импульс не заставил раньше времени сбросить весь груз. Впрочем, хотя моя сила воли необычайно сильна (на самом деле нет), я итак был буквально в шаге от финала, и хотелось завершить все на мажорной ноте, а не начав ржать как идиот, чтобы сильно ее разозлило и дальше любовное соитие перешло бы в кровавую баню.

В любом случае, когда Лина поняла, с какой нелепой моськой ее сфотографировали, то все раскраснелась, от стыда. Ее губы глупо приоткрылись, глаза стали удивленными, а лицо было красным словно помидор, пришлось самому подавляя желание заржать сделать рожу кирпичом и нападать на нее с удвоенным старанием, чтобы наконец, заставить бедняжку позабыть об этом глупом случае и вновь полностью сконцентрировать внимание на половом акте.

Лина повернула голову в сторону, скрывая смущение и закусила собственную руку, в тонкой перчатке горничной, словно скрывая тем самым стоны и крики, я же продолжал работу не останавливаясь ни на секунду и с каждым толчком заставлял ее тело биться в судорогах, мышцы девушки непроизвольно сокращались, дыхание становилось все более горячим и прерывистым, она то и дело переставала закусывать руку, и замирала с широко раскрытым ртом. После, видимо чего-то удумав, Лина обняла меня и повалила на бок, оседлав меня сверху и уже сама переняла инициативу, двигаясь плавно, но в быстром темпе.

Камера выпала из моих рук и оказалась где-то на краю постели, пока Калина оседлав меня, пыталась выдоить из моего члена все соки. Ее глаза стали зверино-желтыми, клыки удлинились, а из-за спины появились крылья, они были полу-материальными, так что не разорвали ее многострадальный наряд горничной, и я почувствовал будто меня прижало нечто весом с тонну, тело налилось свинцом и было трудно пошевелиться, ведь из меня буквально всю энергию вытянули, еще немного и я точно потеряю сознание. Она продолжала двигать бедрами, опускаясь на всю длину моего жезла, и когда я понял, что достиг кульминации, и у меня просто нет больше сил противостоять этому, я прочувствовал огромный прилив энергии, настолько сильный, что он превосходил даже самый бурный оргазм испытываемый мною раньше. Лина рухнула, словно подкошенная на мое тело и я обнял кузину, потерявшую сознание, на ее лице застыло ощущение невероятного счастья, да и сам я лишь с трудом сохранил сознание, мое тело стало переполнено энергией и жизненной силой, а в мозгу шли такие странные био-химические процессы, что я почувствовал вкус своих мыслей. Он был вишневым.