Эромагия

Капитан воздушного судна, спустившись на мостовую двора, медленно пошел к встречающим. С каждым шагом толстяк кланялся, складывая перед собой руки. Следом долговязый Первейший тащил позвякивающий мешок — тот самый, ради которого «Крылатый Орел» сделал крюк после битвы с ведьмами. Шон и Анита, окруженные стражей, наблюдали за церемонией с палубы. Не прекращая кланяться, капитан приблизился к бородачу, привстал на цыпочки и что-то зашептал, поминутно оглядываясь и тыча пухлым пальцем в сторону пленников. Старик слушал, изредка кивая.

Затем Первейший передал капитану мешок. Толстяк развязал стягивающую горловину веревку и показал содержимое старику. Едва заглянув в мешок, бородач махнул рукой и громко произнес:

— Брат Корнелий, зачем ты таскаешь сюда рухлядь, если уверен, что среди этих железяк нет настоящего Венца?

— Настоящий Венец Страсти, мой лорд, — принялся объяснять капитан, кланяясь и потирая ладони, — я бы поостерегся доставить в замок, ибо он грозит нашим чарам. В присутствии Венца гендерная магия теряет силу, а сие чревато великими опасностями. Никчемные же короны эти я привожу с собой единственно, чтобы не оставлять их на месте… Кто знает, куда и когда они попадут? А мне снова донесут, что там-то и там-то видели древнюю корону, — и мне сызнова лететь за ней, убеждаться, что корона не является подлинным Венцом Страсти… Пусть уж лучше хранятся у нас в замке. К тому же они служат неплохим украшением тронной залы, не так ли, мой лорд?

Толстяк захихикал, старый лорд тоже хохотнул — следом и чародеи, составляющие свиту, вежливо посмеялись, не желая отставать от начальства.

— Ты понял? — шепнула Анита. — Они ищут не только Жезл Страсти, но и Венец Страсти! Собирают все древние короны, подозревая, что какая-то из них окажется Венцом.

— Ясно, — кивнул Шон. — Только зачем им Венец? С Жезлом-то понятно, он их колдовство усиливает, а Венец?

— Венец, наоборот, ослабляет, — предположила Анита. — И ищут они его вовсе не затем, чтобы использовать, а чтобы…

— А ну не разговаривать! — прикрикнул один из конвоиров и толкнул ведьму между лопаток. Не оборачиваясь, Шон пихнул его локтем, колдун отлетел на несколько шагов и опрокинулся навзничь. Остальные тут же взволнованно загудели и принялись скакать вокруг пленников, угрожающе размахивая тесаками.

— Отставить, чтоб вас разорвало на мелкие клочочки! — каркнул знакомый голос. — Ад и пепел! С этим громилой я еще поговорю лично, клянусь кишками сатаны! Лично! Но не сейчас, нет, не сейчас… Пока что ведите их в темницу.

— Опять в темницу? — спросил Шон, оборачиваясь. — Воля ваша, но это уже становится однообразным…

— Молчать! — прикрикнул пострадавший от его локтя конвоир, избегая, впрочем, приближаться к Тремлоу и грозя издали оружием. — Предатель, связавшийся с ведьмой, вот ты кто!

— А что здесь такого? — возмутилась Анита. — И что с того, что я ведьма?

— Не обращай внимания, — снисходительно отозвался Тремлоу, похлопывая ее по плечу. — Он просто завидует.

Пленников заставили сойти с палубы «Крылатого Орла» и погнали через двор ко входу в замок. Тяжелые железные двери беззвучно распахнулись перед ними. Петли здесь смазывали исправно. За входом оказался небольшой зал, от которого в стороны уходили коридоры, а вверх тянулась широкая лестница. По бокам от нее, как и у входа в зал, застыли наряженные в пышные черные одежды колдуны — в масках, увешанные оружием. Пленников сразу повели налево, через длинную галерею, скупо освещенную маленькими аккуратными фонариками. Разноцветные бумажные абажуры отбрасывали лучи всевозможных оттенков, и Анита невольно залюбовалась причудливо озаренными стенами. Стены эти были гладко оштукатурены и очень аккуратно, без потеков и вздутий, выкрашены серой краской.

В конце коридора обнаружилась ведущая вниз длинная лестница, проход к ней перегораживала решетчатая дверь, за которой дремал на стуле страж в черном. Когда появилась процессия, он вскочил. Первейший обменялся с охранником несколькими словами, тот достал откуда-то гремящую связку ключей и отворил решетку.

Шон с Анитой шагали за стражем, следом топали чародеи. Ведьма зашептала на ходу:

— Я всю дорогу пробую что-нибудь предпринять, но они словно заговоренные… Не действует здесь моя магия. Должно быть, в этом замке все очень хорошо зачаровано.

— Подождем, — тихо ответил Шон. — Может, позже что-то сумеем придумать…

Но придумать так ничего и не вышло. Пленников доставили в подвал и водворили в очень чистые и очень тесные камеры по разные стороны коридора — как накануне, в подвале королевского дворца, с той только разницей, что в этой темнице все выглядело куда солиднее и аккуратнее. Массивные решетки, здоровенные замки на дверях, чистый выметенный пол, никаких следов сырости, ровный слой штукатурки на стенах и потолке…