Эромант. Система Соблазнения (СИ)

— Нараз! — подался вперед, но смог протянуть лишь руку.

Девушка обернулась и смерила меня насмешливым взглядом.

— У тебя все получится, зарак удрот, — она запрыгнула на спину оленя и вцепилась в развесистые рога. — Я в тебя верю. Мы в тебя верим.

— Прости…

— Тебе не о чем жалеть, человек. Я погибла в бою с улыбкой на устах. Это — высшая честь любого орка. А теперь прощай, Семен. Пусть тебе всегда сопутствует удача.

Орка ударила оленя пяткой и понеслась во весь опор — прямо к сияющим дискам на небосклоне. Провожал ее взглядом, пока еще мог выдерживать слепящий свет, а по щекам градом катились слезы — и от солнца, и не только.

А затем наступила тьма, размытая резким ударом по ребрам. Я тряхнул головой и разлепил веки — в камере стояли вооруженные ковбои во главе с седым ушлепком и отцепляли нас от оков.

Но не для того, чтобы освободить, а чтобы надеть более удобные наручники. Сразу после этого нас взяли под локти и вывели в коридор.

— Шевелитесь, черти, — прорычал Кастор. — Генри не любит ждать. И относитесь к полковнику со всем уважением, если не хотите, чтобы вас высекли.

Подлодка стояла около простецкого деревянного причала — довольно необычное зрелище, честно сказать. Вдоль пирса почетным караулом выстроились ковбои с оружием в руках, словно к ним доставили не двух полумертвых людей, а самого сатану.

Причал оказался одним из трех, что стыковались с длинной бревенчатой пристанью, явно сколоченной второпях из того, что нашлось под рукой. Однако строителям все же удалось найти достаточно камней, чтобы соорудить две береговые батареи по краям, где стояли тяжелые гаубицы на колесах.

За пристанью высился частокол с вышками по углам, но это был не рядовой форт, а самый настоящий укрепленный город — не очень большой, но вполне типичный для Дикого Запада. И над самой высокой тесаной крышей вяло реял звездно-полосатый флаг, посреди которого красовался медный жетон с головой белого орлана.

Часовые открыли ворота, и нас повели мимо зданий с типичными вывесками вроде Saloon, Bank, Gunsmith и тому подобным. На шествие вывалили поглазеть до зубов вооруженные стрелки и едва одетые дамочки, которые, похоже, составляли львиную часть населения.

Однако на глаза попадались и представители иных народов, занятых в основном тяжелым трудом. Изрядно истощавший и посеченный шрамами от кнута орк тащил в магазин тележку с мешками муки.

В кузнице работали вымазанные в саже гномы, починяя подковы и отливая пули. В окне на втором этаже борделя мелькнула девушка с длинными золотистыми волосами — слишком красивая и утонченная для человека.

И объединяло их всех одно — покрытые рунами ошейники, которые то ли подавляли волю, то ли взрывались в случае бунта. Так или иначе, за рабами никто особо не следил, однако они послушно исполняли все приказы и не смели даже бросить на хозяев презрительный взгляд.

Но как вскоре выяснилось, «городские» пленники жили еще более-менее сносно. Куда хуже дело обстояло на плантациях и в шахтах. На выезде из порта нас подвели к фургону с решетками, явно предназначенный для перевозки скота.

В нем до отказа набились угрюмые эльфийки, у которых из одежды были только пресловутые ошейники и холщовая рванина. Купер нацепил нам такие же и предупредил:

— Попытаетесь дурить — и вам в глотки вонзятся сосульки вот такой длины. Или металл раскалится добела, что тоже не очень приятно. Или, наоборот, заморозит вам жилы — тут уж как руны сработают. Так что даже не помышляйте о побеге — это еще никому не удавалось.

После едва ли не пинками затолкали в клетку, и несмотря на обилие молодых обнаженных тел вокруг я не испытывал ничего, кроме ярости и жажды мести. Эти ублюдки за все ответят — кровью клянусь.

Фургон тем временем подцепили к чадящему грузовичку и потащили прочь от города. Километра через два вдоль обочин грунтовки потянулись пшеничные поля с огромными — в предплечье ребенка — колосьями.

Стебли же могли сравниться с тростником или кукурузой, за которую я изначально и принял поросль, но ближайшее рассмотрение все расставило на свои места.

Это именно что пшеница — огромная, как хрен знает что. Никакое ГМО не позволило бы добиться такого размера, и как вскоре выяснилось, дело даже не в плодородной почве волшебного мира.

Точнее — не совсем в ней.

Посреди полей (довольно небольших, площадью с гектар, но очень частых) стояли деревянные столбы, сплошь изрезанные замысловатыми рунами и колдовскими знаками.

На этих столбах развесили полуобнаженных эльфиек, чьи лодыжки и ладони приколотили к дереву длинными гвоздями. Чтобы бедолаги не загнулись от жары и мучений, за ними ухаживали соплеменницы, поднося ко ртам смоченные в воде тряпицы.

Тонкие струйки крови стекали по искусной резьбе, и столбы (а точнее, огромные посохи) источали едва заметную зеленоватую ауру — простой человек ее бы, наверное, и вовсе не заметил, но колдун видел довольно отчетливо.

Очевидно, что принесенные в жертву девушки — чародейки, чья стихия — Природа, и таким образом хозяин плантации насыщал землю чистейшей первородной энергией, что и приводило к таким урожаям.