Эрос, сознание и Кундалини

От таких подозрений нас удерживает только определенное «простодушие желания» и почти дерзкое чувство прирожденного права на беспроблемную сексуальность. Возможно заботы о методах безопасного секса, о повышении сексуальности наших взаимоотношений, о законодательных нормах в отношении аборта и сексуальных оскорблений, и об образовании, направленном на предупреждение беременности и инцеста, недостаточно фундаментально затрагивают наши эротические проблемы. В действительности, нам просто нужна более точная эротическая карта.

Поверхность нашей современной эротической карты несет на себе черты -- или, быть может, следует говорить - шрамы, которые больше соответствуют сексо-политике либерально-консервативных дебатов, нежели естественным контурам эроса. То, что это так, становится ясно, когда мы понимаем, что почти все наши сексуальные проблемы встроены в предубежденные политические идеологии.

Человек не может долго раздумывать о том, чем могло быть зачатие. Он вынужден быть сторонником, либо противником узаконивания абортов, и эти политические позиции формируют все феномены зачатия и беременности в соответствии со своими требованиями. Мы не удивляемся телесной игре младенца - мы используем свою мораль и сексологию для «расшифровки» ее значения, и таким образом информируем себя относительно того, что с ней делать.

Девочку-подростка не поощряют удивляться своей расцветающей способности к деторождению, а вместо этого говорят, что она должна относиться к ней «ответственно» -то есть, «быть добродетельной или, в крайнем случае, осторожной». Мы полагаем, что удивляться и восхищаться было бы «слишком опасно». Человек не удивляется тайне гомосексуальности, или, если на то пошло, гетеросексуальности - он либо за, либо против нее и «их». Мы боимся, что удивление могло бы привести гомосексуалиста или нормального человека к неуверенности в себе (а не большей Тайне).

Секс и сублимация сексуального желания не считаются в равной мере привлекательными эротическими возможностями. Они рассматриваются как свобода и подавление, как иметь или не иметь. Даже папский престол занял позицию против духовных возможностей практик йоги.

Политика нашей карты - консервативная или либеральная - запрещает нам исследовать глубины эротической тайны. Если бы таким политическим соображениям была подвержена математика, то Джерри Фолуэлл складывал бы последовательность чисел одним способом, в то время как Шери Хайт складывал бы те же самые цифры другим способом. Нам еще предстоит создать эротическую карту, которая будет столь же политически нейтральной, как простая арифметика.

На пути к экологии эротического

Девственная природа - это не просто один из, скажем, дюжины разных ответов здесь на земле. Безмолвный зеленый мир, из которого мы так недавно эволюционировали, был точно сбалансированным организмов, в полнейшей мере использовавший доступные ресурсы, совместимые с долговременным существованием. Для доказательства этого, оглянитесь вокруг; все, не синхронизированное с этими системами, уже в беде.

(Уэллс, 1980, стр. 218)

Когда теория с политически нагруженными интересами становится широко используемой картой, соответственно меняется то, как мы видим территорию, и что мы с ней делаем. Как говорил Лао Цзы: «Если в нас всегда будет желание, мы всегда будем видеть только его внешнюю границу» (1962, с. 47). Карта с тайной программой привести путешественника в определенное место, всегда будет вести его, как вели бы шоры, именно в это место - что подтвердит вам любой специалист по рекламе.

Карта геологических ресурсов ч руках разработчика ведет к строительству шахт, бурению скважин, и лесозаготовкам, но насколько далеко мы можем идти? Настолько, насколько нас может вести желание? К несчастью, желание слишком эгоистично, чтобы заботиться о последствиях своего удовлетворения. Желание знает лишь как хотеть большего. Поэтому, там где есть залежи руд, мы имеем и бедствия, связанные с открытой разработкой; там, где могут быть запасы нефти, мы имеем опасные места нефтедобычи; а там, где мы находим обширные леса, наша лесозаготовительная промышленность угрожает массовыми вырубками. И каково «конечное желание» -- секс?

Картографы нашей освобожденной сексуальности, в особенности, Хейвлок Эллис, Вильгельм Райх, Альфред Кинси, и А.С. Нейл, видели в девственном эротическом просторе огромный полу-политический ресурс для достижения всемирной утопии посредством массового распространения любовной сексуальной активности. Однако, хотя территория желания богата, увлекательна, и, несомненно, заслуживает освобождения, она также предательски уязвима для не подвергаемых сомнению допущений или близорукости любого картографа.