Эрос, сознание и Кундалини

Внутри галереи немного теплее. Мы чувствуем больший оптимизм, с готовностью подчиняясь сведущему голосу, дающему ясные определения хороших привычек, хороших упражнений, «хороших новостей». Мы узнаем о «естественных влечениях», «четырех стадиях оргазма», научно подтвержденных различиях (или сходствах) между мужчинами и женщинами.

Теперь мы находимся в социокультурной системе, коллективно выступая за нашу конкретную левую, правую, или центристскую сексо-политическую программу. Например, в отношении абортов, либералы приспосабливаются к простым людям, знающим, что аборты законны и необходимы, тогда как консерваторы устраивают пикеты, будучи убеждены, что аборты - безусловное зло. Что касается более частного вопроса -- мастурбации - то одна группа превозносит ее как себялюбивое расслабление, а другая позорно избегает, видя в ней расточительный порок. Подобные демистифицирующие определенности в отношении всего эротического трогают и направляют каждого последователя наилучшим возможным образом, учитывая эти демистифицированные, конструктивные обстоятельства.

Психологи-популяризаторы составляют перечни отдельных «эмоциональных потребностей», и последовательно описывают целительный путь внутреннего ребенка. Кажется, что все трудности эротической жизни легко объясняются той или иной моралью, или школой терапии, или подходящим социополитическим анализом. Эти проницательные, сочувственные, и ободряющие, но все еще слишком определенные обобщения и стереотипные подходы к эросу подкрепляют наши силы, но предлагают чрезмерно переработанную пищу. Если мы не движемся дальше, к большей тайне, то исчерпываем полезность этих способов восстановления и оздоровления.

Как и в случае демистифицированной определенности ученого, фанатичной убежденности политика, и равнодушия сексуально умудренного человека, холодная уверенность дает нам знать, что для того, чтобы входить в живые течения эротической тайны, нам следует идти дальше однозначных обобщений. Мы должны отказываться от большего числа определенностей, и открывать субатомные измерения эротической матрицы неоднозначности, эфемерности, и тщательно охраняемого интимуса. Фактически, нас пленяет само упоминание о таких вещах.

Неоднозначность, наводящая на размышления

Лекционный зал переполнен, все глаза прикованы к жестикулирующей фигуре на сцене, разглагольствующей о демистификации способов любви. Когда звучат слова лектора: «отношения, окруженные таинственностью, не могут выдерживать естественных напряжений реальности...», ваш взгляд приковывает поразительно привлекательный человек в четвертом ряду, и ваше сердце начинает переполняться, и все остальное исчезает.

Когда он поворачивается в вашу сторону, и ваши взгляды встречаются с ошеломляющим смущением, и вы оба тихо улыбаетесь, опуская глаза, и только пульсация пробужденной тайны наполняет каждую вашу клетку. Что это значит? Вы представляете себе ваше первое свидание, как вы будете вместе жить (будут ли у нас одни и те же вкусы!), и даже с восторгом безудержно фантазируете о цвете волос ваших детей. В это же время в воздухе плывут громкие слова лектора о демистифицированной определенности: «Слишком часто мы вступаем в отношения, основанные на той или иной форме романтический фантазий.». Но вы лишь дожидаетесь перерыва, когда вы сможете спуститься вниз к четвертому ряду.