Эрос, сознание и Кундалини

Хотя современные теории и исследования заявляют, что сексуальные чувства означают биофизическую потребность, которая требует частого оргазмического завершения, теория брахмачарьи переинтерпретирует большую часть этой загадочной потребности в качестве духовной. Вот что говорит Джен, тридцати девяти лет, о своем первом опыте сублимации:

[После дыхательной практики] я чувствовала соприкосновение с. любовью. Я имею в виду гигантскую, огромную любовь, повсюду; ей было полно все. Этот нахлынувший духовный потоп изменил мои представления о том, что возможно. сексуальная энергия -- не чисто сексуальная. Она сексуальная и не сексуальная одновременно, поскольку у меня не было сексуального контакта с моим партнером.

То, что затрудняется выразить Джен, характеризует противоречие «биологического сексуального влечения», которое более не движет ее биологию. Если мы понимаем «биологическое» как «неизбежно реальное», то этот термин будет заманивать нас в ловушку. Но биология - это лишь одна из многих возможных концептуальных систем, которые можно использовать для понимания явлений человеческой жизни, и в этом отношении она довольно молода и подвержена изменению. В то время как оплодотворяющий гетеросексуальный акт необходим для воспроизводства, социологи выдвинули гипотезу чисто сексуальной потребности, которая, согласно биоэволюционной концепции Десмонда Морриса, развилась у наших доисторических предков в качестве поведенческой адаптации с целью укрепления семьи.

Хотя рискованно строить предположения об эволюции любого человеческого поведения на основании догадок о его доисторическом происхождении, антропологи, сексологи, и социобиологи продолжали выдвигать гипотезы о том, как секс был расцеплен (как это называют ученые) с циклами способности к воспроизводству, став отдельным «механизмом вознаграждения» для моногамных первобытных «безволосых обезьян». Дональд Саймонс в книге «Эволюция человеческой сексуальности» (1979), рассуждает иначе, чем Моррис:

Если рассматривать вопрос с точки зрения конечной причинности, и допускать, что постоянная жизнь в группе, является в том или ином отношении адаптивной, то при прочих равных условиях можно ожидать, что отбор [Дарвиновский естественный отбор] будет действовать в пользу наиболее экономичных из имеющихся механизмов, приводящий к постоянной социальности. Одним из возможных механизмов может быть превращение ранее эпизодического вознаграждения (подкрепления) в постоянное, однако если вознаграждением служит сексуальная активность, то с точки зрения времени, энергии, и риска, это представляется весьма дорогостоящим решением. Гораздо более экономичным (с биологической точки зрения) было бы изменение самого мозгового механизма вознаграждения, чтобы вид, звук, или запах знакомых представителей того же вида начинали восприниматься как приятные (стр. 102).