Эрос

– Возможно, ты неплохой парень, Александр, а я – сумасшедшая дура. Наверное, я еще пожалею об этом. Видимо, мир устроен действительно странно, но сначала мне нужно разобраться во всем самой. Ты живешь в своем мире, а я – в своем, и нет никакой нужды в том, чтобы они пересекались. – Она помедлила. Следующие фразы наверняка показались ей самой слишком истеричными, слишком патетическими: – Считай, что я умерла! Всех благ! Еще раз спасибо за прием.

Я закурил сигарету и почувствовал потребность напиться до беспамятства. Софи села в автомобиль, тот газанул с места…

Вот и погасли огни на сцене, оборвался наш совместный сценарий. По моим щекам текли слезы, я понимал, что Софи больше нет рядом. Я был готов побежать вслед за машиной, громко закричать, приказать водителю остановиться, чтобы развернуть уходящее будущее вспять – на это оставалось три-четыре секунды, затем стало слишком поздно.

Этой ночью я отослал в отпуск всю прислугу, чтобы побыть одному в «замке с привидениями», наедине с гневом и разочарованием. О, если бы на меня в тот момент снизошла очищающая ненависть к Софи, какие громадные возможности это сулило бы мне в жизни. Если бы я только сумел ее возненавидеть! Однако ненависть, которая обязана была возникнуть, словно определенное вещество в результате химической реакции, бумерангом поразила меня самого. Я проклинал себя, и правильно делал. Как много ошибок я допустил! Я перепутал свою возлюбленную с самой обычной девчонкой. Если бы в ту ночь в замке хранилось огнестрельное оружие, мы с вами никогда бы не встретились. Собственно, это было очень и очень странно, но никакого оружия, даже самой захудалой охотничьей винтовки, в доме не отыскалось.

Мне стало немного жаль фон Брюккена. С огромным удивлением я поймал себя на этой мысли, и тут же попытался отогнать ее, словно чувствуя себя обманутым в эмоциональном плане. Я считал своим долгом сказать что-нибудь, что несколько приглушит сентиментальность момента, и позволил себе заметить, что Софи оказалась довольно неврастеничной особой. Если у женщины есть принципы, то это нормально, но вот если она истеричка…

– Что? Не смейте говорить о ней так! Она была довольно энергичной, это да. Но истеричкой?! Что вы несете? Конечно лее, она вынуждена была реагировать истерично, ведь на нее свалилось слишком много впечатлений за такое короткое время. Она чувствовала себя не в своей тарелке, поэтому ее реакция была совершенно естественной. В конце концов, она явно боялась меня.

– Простите, может, вы и правы, но, если позволите, один вопрос…

– Да?

– Я никак не пойму, за что вы ее полюбили. Что в ней было такого привлекательного?

Фон Брюккен широко раскрыл глаза:

– За что я ее полюбил? Откуда мне знать? Этот вопрос, собственно, я хотел задать вам.

– А-а… Вот как…

– Почему люди влюбляются друг в друга практически с первого взгляда? Потому что это чувство сильнее их, разве нет?

В его голосе зазвучали жесткие, гневные нотки. Фон Брюккен сам почувствовал это и глубоко вздохнул, заставляя себя расслабиться.

Вупперталь. Утром Софи, как обычно, появилась у себя на работе в детском саду. Страшно невыспавшаяся, она вешает куртку на маленький крючок, что прикручен к деревянной планке, прибитой очень низко, на уровне ее пояса.

Из чайной комнаты раздается недовольный голос старшей воспитательницы:

– Значит, опаздываем?

– Простите, пожалуйста. – Эти слова Софи скорее выдыхает, чем произносит.

– Вы плохо себя чувствуете?

– Да, немножко. Спасибо.

К ней несется Эмиль, с разбегу обхватывает ее колени. Софи вынуждена придержаться за стенку. Она не может высказать этого вслух, но она терпеть не может Эмиля. Да, да, малыш вызывает у нее почти что гадливость.

Затем она начинает плакать.

Декабрь 1951

Как только доктору Фрёлиху удалось поставить меня на ноги (что стоило ему немалых усилий), я устроил в своем замке первый званый пир. Это было в том же году, в начале декабря. Надо жить дальше, попытаться приглушить любовь к Софи. На праздник я пригласил все правление фирмы с женами, а также своих поисковиков. Найти для каждого из них новое рабочее место на наших предприятиях было нелегко, ведь для этого требовалась квалификация. Сильвия стала моим секретарем. Отталкивать прелестное существо, которое тебя боготворит и к тому же отличается честностью и прилежанием, не имело никакого смысла – особенно в момент, когда решил начать так называемую нормальную жизнь.

Официальным поводом для вечеринки явилось долгожданное окончание ремонта замка Ойленнест. Зал, в котором мы сидели, сверкал великолепием, не то что сейчас, ведь позже я велел убрать все украшения. Если хотите, могу показать старые фотографии зала, но вам и не нужно описывать все в подробностях, помните об этом.