Но уже вечером этого дня. Я обнаружу себя стоящей на коленях и глотающей всё, что выходит из его великолепного большого твердого сочного члена.
– Класс, пишем! – вернул меня в реальность его строгий властный голос.
Все, как один, уткнулись лицом в тетрадки и мне стало страшно, потому что на меня не смотрел никто. Даже самый отпетый хулиган. От того создавалось ощущение, будто мы вдруг резко, как по-волшебству, остались наедине…
– Амина, пиши!
Он бесшумно взял меня своей большой горячей рукой за запястье и развернул лицом к доске.
Его рука легла на талию, а голос стал ласковым.
– Я подскажу… Пункт первый, падение индекса Насдак на две тысячи пунктов на нью-йоркской фондовой бирже 10 марта 2000 года…
Я плыла как в тумане. Его рука гладила мою талию, а я выгибала спинку, как балерина, чтобы понравиться ему. Ладонь буквально излучала тепло, которое прогревало меня насквозь.
– Класс, пишем! – еще раз прикрикнул он, оглянувшись и проверив, что на нас никто не смотрит.
Я была поражена тем, как мой красавец голубоглазый препод в белой наглаженной рубашке способен одновременно хладнокровно читать лекцию и тереться своим огромным набирающим силу достоинством о мое бедро.
Все это было как бы случайно. Мел дрожал в руке, но я продолжала карябать доску.
– Как следует пиши! – прямо на ухо заорал он.
Я содрогнулась и… в общем не знаю как это правильно сказать, но меня поразил первый оргазм без рук в моей жизни. Я намочила трусики так обильно, что мне казалось Джейсон почувствует это.
– Пункт 2: Коэффициент Грема для первых пятидесяти акций списка ЭсЭндПи 500 составлял меньше единицы…
Пользуясь тем, что диктует он быстро и никто не успевает записывать, он засунул мне руку под юбку и с силой сжал мои булочки.
Я не знаю почему, но вместо пощечины и попытки привлечь внимание всей группы к тому, что восемнадцатилетнюю студентку лапает тридцатилетний препод прямо на уроке, но… в общем я прогнулась и чуть раздвинула ножки.
Чтобы ему удобнее было гладить мои дырочки через ткань колготок.
– Не отвлекайся, Амина! – вновь неожиданно вскрикнул он и тут же продолжил ласково, – Ты много пропустила, тебе надо быстро, – тут он надавил пальцами на мой анус, – …навёрстывать.
– Аааахххх, – буквально проглотила свой собственный стон я, чтобы не спалиться перед группой.
Честно говоря быть игрушкой в его руках мне нравилось гораздо больше, чем учиться и отвечать на сложные вопросы. Я таяла и абсолютно теряла контроль.
Его большая лапища гладила мои булочки, сминала их и щипала. А я только выворачивала пяточки в надежде, что он вновь проведет своими большими чувственными толстыми пальцами по моей промежности.
И чем больше Джейсон читал под запись семинар тем больше тишина поглощала семинарный класс. Студенты-одногруппники все больше упирались лбами в тетрадки, оставляя нас с преподавателем «наедине».
Он властно поставил меня раком у доски. Зная, что никто ничего не заметит, если всё тем же хладнокровным тоном продолжать диктовать текст под запись.
Его рука уже во всю хозяйничала у меня по колготкам. Он просунул руку под резинку и спустил их оголив мою попочку у всех на виду.
Мне было неловко и стыдно, что я так сильно возбудилась и вся кипела между булочек.
Мой препод погладил по трусикам и отодвинул их в сторону. Его пальцы нырнули в писечку, и я издала бы протяжный стон, если бы он вспохватившись не заткнул мне рот ладонью.
Одной рукой он затыкал мне рот, удерживая неудержимое мычание, а второй насаживал на свой большой палец мою попку и на два пальца киску.
Я не могла не сжимать его скользкие толстые пальцы дырочками. Все было так жарко и мокро, что я просто сходила с ума.
Читай историю полностью:
Афганская Пленница. Студентка МГИМО в лапах террористов…
Бонусная Глава
Когда Джамаль вошёл в казарму, все бойцы вихрем выстроились по стойке смирно. Его широкоплечий силуэт показалася в проеме. Уверенная поступь массивных офицерских сапог сотрясала помещение. Я замешкалась и тоже, поправив песочного цвета брюки на своей круглой попе, встала в шеренгу.
Джамаль – огромный злой бородатый мужчина. В черных очках, с винтовкой в руке и накачанными плечами, которыми он словно раздвигал всех в казарме. Он проходил по залу, оглядывая натренированных бойцов нашего подразделения.
Он всего лишь жевал жвачку, а я не могла отвести глаз от того, как играют желваки на его брутальных скулах.
Грудь колесом, он шел встревоженный и густые черные брови были озабоченно насуплены. Волосы лоснились и отдавали здоровым блеском.
– Вчера мы попали в засаду, из-за таких каких вы, которые медленно тренируются, – он подошел ко мне – нам не хватает людей на передовой.