Эротическая утопия: новое религиозное сознание и fin de si`ecle в России

74 Христианство Третьего Завета основывалось на принципе тройственности, или тринитарности. Третий Завет, впервые провозглашенный Иоахимом Флорским, итальянским мистиком XII века, являлся профети- ческой теологией истории, согласно которой история делилась на три стадии: Бога Отца, Бога Сына и Святого Духа. На третьей и последней стадии во главе человечества будет стоять intelligentsia spiritualis, что напоминает символистское хилиастическое царство. Свидетельства непосредстенного влияния Иоахима на европейское мышление XIX века неочевидны (см.: Reeves М., Gould W. Joachim of Fiore and the Myth of the Eternal Evangel in the Nineteenth Century. Oxford: Clarendon Press, 1987, особенно с. 1–5). Тем не менее некоторые современные историки связывают утопический радикализм XIX века с его тринитарной теологией. («Переведенные на язык светской терминологии, “три эры” иоахимизма стали в XIX веке господствующей философией истории, обернувшейся утопией» — Manuel F. E., Manuel F. P. Utopian Thought in the Western World. Cambridge, Mass: Harvard University Press, Belknap Press, 1979. P. 33–34.) Тройственное видение истории Соловьева и религиозная философия Бердяева тоже связывались с идеями Иоахима и апокалиптическим христианством (Benz E. Evolution and Christian Hope: Man’s Concept of the Future from the Early Fathers to Teilhard de Chradin, trans. H. Frank. Garden City, N. J.: Doubleday, 1966. P. 46). См. также: Matich O. The Merezhkovskys’ Third Testament and the Russian Utopian Tradition // Christianity and the Eastern Slavs, ed. Hughes R. P., Paperno I. Berkeley: University of California Press. V. 2. P. 158–171.

75 Гиппиус З. Н. О бывшем. C. 109.

76 Анна Павловна Философова (урожд. Дягилева) была женой высокопоставленного чиновника; придерживалась либеральных феминистских воззрений с оттенком народничества. Она оставалась активисткой феминизма и занималась филантропической деятельностью до начала XX века. Марксизма она принять не могла. В XX веке она вступила в партию кадетов, что соответствовало ее умеренной «буржуазной» политической ориентации.

77 Философов Д. В. — Гиппиус З. Н. 7/19 апреля 1898 г. РПБ. Ф. 481. Ед. хр. 94.

78 Белый А. Начало века. С. 212.

79 28 августа 1902 г. Дягилев писал Александру Бенуа: «Мы прожили

1 '/₂ месяца в Венеции, а теперь сидим в Граце в санатории знаменитейшего Kraflit-Ebing’a. Не подумай, что мы сошли с ума, но проклятые нервы требуют лечения. Впрочем, о нас [Дягилеве и Философове] поговорим при свидании, которое будет, не знаю, как скоро. Дима [Философов] вернется через три недели, я же, может быть, еще здесь застряну, ибо меня находят больным» (Сергей Дягилев и русское искусство: Статьи, открытые письма, интервью. Переписка // Современники о Дягилеве. В 2–х тт. М.: Изобразительное искусство, 1982. Т. 2. С. 76).

80 Белый А. Между двух революций. М.: Художественная литература, 1990. С. 158. В этом же контексте Белый описывает, как Гиппиус вместе с ним и Минским посещала бар гомосексуалистов («Бар — Морис») на Пляс Пигаль в Париже (С. 158–159).

81 Под влиянием книги Крафт — Эбинга Татьяна пишет: «Я ищу патологии в себе и других» (Письмо к З. Н. Гиппиус от 28 декабря 1906 г. Центр русской культуры Амхерста. Архив Мережковских, ящик 2, дело 27).

82 Гиппиус З. Н. Contes d’amour. C. 58.

83 Гиппиус З. Н. О бывшем. С. 93.

84 Распоясанные письма Розанова (публикация М. Павловой) // Литературное обозрение (специальный выпуск: Эротическая традиция в русской литературе). 1991. № 11. С. 71.

85 Pachmuss Т. Zinaida Hippius: An Intellectual Profile. Carbondale: Southern Illinois University Press, 1971. P. 90.

86 Pachmuss T. Intellect and Ideas in Action: Selected Correspondence of Zinaida Hippius. Munich: Fink Verlag, 1972. P. 72.

87 Ibid. C. 67.

88 Ibid. C. 64.

89 Антон Крайний (3. Гиппиус). Влюбленность // Литературный дневник (1899–1907). СПб.: Изд. М. В Пирожкова 1908. С. 208.

90 Гиппиус З. Н. Contes d’amour. C. 59.

91 Антон Крайний. Влюбленность. С. 203–204.

92 Там же. С. 202–205.

93 Гиппиус З. Н. Contes d’amour. C. 68.

94 Рассуждение Гиппиус о поцелуе в статье «Влюбленность» напоминает эпизод 1904 г. с поцелуями с Карташевым. В «Contes d’amour» она пишет, что в их поцелуе был потенциал трансцендентной эротической любви, к которой она стремилась, но, как обычно, она испытала разочарование. В стихотворении «Поцелуй» (1903), обращенном к воображаемой женщине Аньес, предлагается ускользающий след «двух в одном» в игривом поэтическом рассуждении о двусмысленности поцелуя. В письме Брюсову Гиппиус называет это стихотворение «весело — извращенным» (цит. по: Гиппиус З. Н. Стихотворения. Живые лица. С. 421).

95 Гиппиус З. Н. О бывшем. С. 96.