Эротические истории пенджабских вдов

— Я хочу предупреждать случаи, которые происходят с девушками вроде Майи, — объяснила она, когда позвонила Кулвиндер, чтобы сообщить ей эту новость, и сердце Кулвиндер наполнилось гордостью. Потом Никки в присущей ей манере заговорила о правах женщин, однако на этот раз Кулвиндер внимательно слушала. — Наверняка есть еще нераскрытые дела, наподобие убийств Гульшан и Карины. Почти никто не поставил под сомнение подозрительную гибель этих девушек, что позволяло продолжать творить насилие. Кто знает, может быть, у нас найдутся основания начать расследование в отношении смерти Гульшан и снова открыть дело Карины. Я ищу способы поощрять разговоры о «преступлениях чести» в таких общинах, как наша.

«Наша». От волнения у Кулвиндер перехватило дыхание.

Никки кивком указала на газету.

— Есть какие-нибудь известия? — спросила она.

— Никаких, — вздохнула Кулвиндер.

— Понадобится какое-то время. Но я знаю, как трудно ждать.

Джагги ждал суда, и это была вся информация, которой они располагали. Кулвиндер по привычке просматривала газету на предмет новостей, но на исходе каждого дня отчаянно боролась с разочарованием. В глубине души женщина надеялась, что, как только Никки найдет среди своих вещей заявление, негодяя тут же бросят в тюрьму. Зачем понадобилось задавать ему еще вопросы, когда почерк явно совпадал? Но адвокаты толковали о какой-то «надлежащей правовой процедуре», о соблюдении правил, и Кулвиндер ничего не оставалось, как согласиться с этим. По крайней мере, теперь у них с Сарабом были адвокаты — «Гупта и К^о», предложившие вести дело Майи бесплатно. Законники уверяли Кулвиндер: шансы у них отличные и они не сомневаются, что возьмут верх над командой защитников Джагги, когда придет время. Женщина преисполнилась благодарности, но втайне продолжала думать, что договор, не предполагающий гонорара, таит в себе какой-то подвох, хотя мистер Гупта объяснил, что это акт бесплатной юридической помощи, оплачиваемой из бюджета. Тем не менее раз в неделю она являлась в его офис на Бродвее и передавала секретарше коробку ладу.

Никки придвинула к себе стул.

— Какой прекрасный кабинет! Гораздо больше прежнего.

Кулвиндер огляделась.

— Спасибо, — с гордостью ответила она и нежно провела пальцами по гладкой поверхности стола.

— У меня потрясающие новости, — объявила Никки.

— Твоя сестра помолвлена?

— Нет, пока нет, — ответила Никки. — Но она кое с кем встречается.

— О! Хороший парень?

— Да. Очень милый. Она счастлива.

— Хорошо, — сказала Кулвиндер, испытывая легкое разочарование. Давненько ей не приходилось бывать на свадьбах в Лондоне. Как приятно было бы снова надеть свои золотые украшения. — Так какие у тебя новости?

Никки глубоко вздохнула.

— Нас публикуют.

Кулвиндер уставилась на нее и ничего не ответила. Никки, должно быть, шутит.

— Рассказы? Эти рассказы? — женщина указала на лежащий на ее столе отксерокопированный сборник на хлипкой пружинке, которая уже начала раскручиваться от частого использования. По Саутоллу и за его пределами ходили и другие экземпляры, но этот был оригинальный.

— Эти, а может, и другие тоже. Издательство под названием «Джеминай букс» хочет издать «Эротические истории пенджабских вдов»!

Никки расстегнула молнию на своей сумочке, вытащила толстую стопку бумаги и протянула хозяйке кабинета. Это был издательский договор, состоявший сплошь из причудливых словечек и запутанных предложений. Кулвиндер ничего не поняла, однако демонстративно поправила очки и ткнула в несколько пунктов, якобы по достоинству оценив их включение в контракт.

— На каком языке будут опубликованы рассказы? — осведомилась она.

— Это издательство выпускает двуязычные книги; они хотят получить тексты и на гурмукхи, и на английском. Я сообщила, что в настоящее время пишутся новые истории, и там не исключили возможность открыть специально для нас серию.

— Замечательная новость, — сказала Кулвиндер. — Мы сможем держать несколько экземпляров здесь, чтобы люди могли брать почитать?

— Уверена, что сможем. Кроме того, эти книги можно будет продавать, а прибыль пускать на финансирование женского центра.

— О, Никки. Эта новость даже лучше, чем помолвка!

Никки рассмеялась.

— Рада слышать.

— Кстати, о женском центре — ты еще не обдумала мое предложение?

Неделю назад Кулвиндер позвонила Никки и спросила, не желает ли та вести кружки. Девушка, похоже, колебалась. Кулвиндер поняла, что она, по-видимому, собирается отказаться.

— Заманчивое предложение, — ответила Никки. — Но, боюсь, из-за учебы и слишком долгой дороги не смогу.

— Где ты сейчас живешь?

— В Энфилде.

— У мамы?

— Временно. Возможно, в следующем году мы на пару с моей подругой Олив снимем квартиру.

— Тогда тебе непременно понадобится работа, — резонно заметила Кулвиндер. — Снимать квартиру очень дорого.

Никки, наверное, решила, что Кулвиндер в отчаянном положении, однако в настоящее время недостатка в людях, желающих преподавать в женском центре, не наблюдалось. Слухи в общине распространялись быстро, и соискатели, интересующиеся вакансиями, звонили ежедневно.

— Вдовы хотят, чтобы ты вернулась, — мягко добавила Кулвиндер.