Эротические рассказы - Подростки

— В девять лет меня изнасиловали как раз девять… ну, теперь это называется «лица кавказской национальности». Страшно. Маленькая была, они меня изорвали всю, и спереди, и сзади, и снаружи, и изнутри. И членами, и пихали в меня всякое… Чуть кровью не истекла, ладно, «Скорая» быстро приехала. Гинеколог, который меня потом оперировал, пока все не зажило, даже не рисковал точно сказать, будут у меня дети или я и с мужиком-то больше лечь никогда не смогу. Тех скотов потом почти всех расстреляли, двое, малолетние, только остались живы.

Марина всплеснула руками.

— Да ладно, подружка, давно это было, видишь, я уже и рассказывать об этом могу спокойно, — продолжила Лида. — Хотя психологов тогда в помине не было, а травмы у меня оказались, в конце концов, не столько физические — через полгода, после нескольких операций, все зажило и даже следов не видать. Хотя внутри влагалища есть у меня такой приятный шовчик, Кольке ну очень он нравится, — Лида плотоядно облизнулась и захихикала.

— Ну вот. И мужиков после этого я боялась страшно. Хотя стесняться ничего не стеснялась — похоже, моя голова этаким образом компенсировала мои страхи. И мастурбировала уже лет с десяти, как все зажило, по-черному, — Лида опять хихикнула. — Представляешь, в одиннадцать лет — вполне полноценные влагалищные оргазмы, вибраторов тогда еще не было, так я чего только в свою бедную дырку не пихала.

А к пятнадцати годам папка мой обратил внимание, что я с парнями совсем не дружу. Вроде вся такая раскованная, дома нет-нет, да перед ним то сиськой, то писькой голой мелькну, а любовей — никаких. Уж не знаю, с кем он советовался, или сам до этой мысли дошел — он у меня, ты же его помнишь, умнючий был до ужаса, и в людях ох и много чего понимал, — но решил он, что это результат того изнасилования. Правильно решил. И помог мне.

Марина вопросительно, с недоверием уставилась на Лиду.

— Да, ты правильно подумала. Совратил он меня летом, в каникулы, перед десятым классом. Увез на заимку, в тайгу. И там потихонечку, помаленечку, за два почти месяца — приучил сначала к себе. Купались в речке голяком вместе, потом в бане парились, потом он меня мыл, потом я ему мыться помогала, а потом уж он меня не просто мыл — до оргазма доводил много раз, сначала только руками, потом и языком…

Ну и в один прекрасный момент я сама на выдержала — лежал он на лавке в предбаннике, пузом кверху, я на него верхом залезла, член, даже и не сильно вставший, рукой в себя запихала и ну скакать… Два раза только и подпрыгнула, и тут меня такой оргазм прошиб — аж сознание потеряла. Он мне потом рассказывал — кричала, говорит, так, что я аж перепугался — думал, какой шов у тебя разошелся там…

Нет, ничего у меня не разошлось. Кайф только был великий, больше я ни разу такого ни с кем не испытывала. Как пробку из бутылки, тот оргазм из меня весь страх перед сексом зараз вышиб. Любились мы с ним потом всю ночь, уже по-настоящему, в койке…

А наутро папка собрал нас и повез в город. По дороге сказал: «Все, Лидуся. Теперь ты хуя не боишься. А я уже старый, мне тебя драть больше недосуг, а то мамке ничего не достанется. Ну ничего, найдешь с кем, ты у меня красавица». Ущипнул меня за бок, вот здесь, и засмеялся.

На глазах у Лиды, вспомнившей умершего шесть лет назад отца, выступили слезы. Она шмыгнула носом, достала из сумочки платок, вытерла их, высморкалась. Чуть помолчала, успокаиваясь.

— Вот так… не был бы он мне любимым папкой, ох, сомневаюсь я, что какому психологу такое бы удалось… И не было бы у меня сейчас ни детей, ни Коли, жила бы старой мегерой. А так — сама видишь, — и Лида, еще сквозь слезы, гордо повела плечами.

Марина улыбнулась в ответ и погладила Лидину руку, которую, незаметно для себя самой, уже давно ласково держала в своей руке.

— Дальше все на твоих глазах было. Не то, чтобы я первой блядью в школе стала, та же Машка из десятого «б» была «б» куда как почище, но и одноклассников, и студентиков с педа соседнего, и курсантиков с нашего училища, красивых, здоровенных, попробовала порядком, — Лида, с уже совсем сухими глазами, мечтательно улыбнулась. — А потом встретила Колю…

Мы с ним познакомились на медосмотре, я тогда уже в институте, на первом курсе училась. Впрочем, это ты знаешь. Села я к нему в кресло гинекологическое, поджилки, как обычно, дрожат — сейчас неприятно будет, а он… Ну вот руки у него такие ласковые были. И сам весь такой заботливый, внимательный… Посмотрел все мои швы там, попу попросил показать — я, говорит, конечно, не проктолог, но все же хирург, зачем вам лишний раз по кабинетам мотаться, — чего-то там помазал, помассировал, расспросил про половую жизнь, немного поудивлялся — и как это я, после таких-то травм в детстве, и в таком порядке? Про папу я ему тогда ничего не рассказала, а он и не добивался, тактичный очень… В общем, очаровал совершенно. Я ему из того кресла под конец осмотра уже и глазки строить начала, да, видать, поза у меня для таких дел была неподходящая — не отреагировал он тогда никак.

Лида засмеялась и продолжила.