Эрта: Армия Акана

– На, ознакомься. – Кинт протянул Локту указ. Пробежав глазами текст, Локт расплылся в улыбке:

– Ну вот, я все думал, чем же мне заниматься после войны, в городовые возвращаться не хочется.

– Война будет долгой, Локт, слишком много северян пришло в наши земли.

– Ничего, я готов подождать и принимать активное участие в сокращении численности северян.

Следующим Кинт прочитал приказ о своем восстановлении в корпусе охраны дорог, а также о присвоении звания капитана, что уже было «потолком» карьеры для человека с таким происхождением, как у Кинта, то есть не аристократическим. Несколько столичных газет Кинт отложил – потом, в лагере можно прочесть, а вот личную записку от Мореса самое время почитать, пока закипает вода.

«Был у тебя дома, в тайнике нашел письмо Сэт к тебе. Она, Мадэ и некая Шагэ подались на юг терратоса в желании переждать беспорядки, которые творились во всех крупных городах, и уйти дальше от войны. Как только они устроятся на месте, Сэт обещала прислать на имя господина Тьетэ письмо, в котором укажет, где ее искать.

Времени мало, и пишу эту записку, пока пилоты готовят скреверы к вылету. Если ты назначал место встречи у взорванной экспедиционной машины, значит, ты где-то недалеко, и давать тебе задание выдвигаться с отрядом к Майнгу, как изначально планировал штаб, будет уже не ко времени, контрнаступление нашей армии на том направлении начнется со дня на день.

Теперь задание штаба – необходимо выйти к Конингу с севера, со стороны рудника, тем самым путем, которым ты когда-то бежал оттуда. Затем рассредоточиться в прилегающем к осажденному городу лесу и дать телеграмму о прибытии. Я буду ждать и сразу сообщу тебе время начала операции по прорыву блокады Конинга.

Рад, что ты жив и делаешь то, что умеешь, надеюсь на скорую встречу и более основательный разговор.

Твой друг Морес Таг».

– Скажи мне кто раньше, что у меня в друзьях окажется высокий чин из тайной жандармерии – не поверил бы, а то и в морду бы дал, – хмыкнул Кинт, убирая письмо в карман.

– Да, важный это полковник, – кивнул Локт и протянул Кинту кружку и горсть сухарей.

– В первую очередь он умный и по-настоящему переживает за терратос и все, что в нем происходит… Болье! Просыпайся! – Кинт подобрал маленький камешек и метнул в спящего Болье. – Проболтали всю ночь…

– Он первую половину ночи в карауле был, – улыбаясь, Локт заступился за телеграфиста.

Болье быстро проснулся, подогнал снаряжение, глазами пересчитал все тюки и присоединился к завтраку.

Сверившись со штабной картой, Кинт приказал готовить лошадей и собираться. До нового лагеря оставалось еще пять дней пути…

У коновязи небольшой ратуши Мьента остановились три всадника. Соскочив с лошади, самый старший из них, и по возрасту – под пятьдесят, и по положению, обратился к попутчикам:

– Не знаю, насколько долгий предстоит разговор, так что можете перекусить и в отряд припасов купите. – Высокий бросил одному из попутчиков кошель.

– Хорошо, мы тогда будем тебя ждать в кабаке у станции, – ответил здоровяк, поймавший кошель.

– Договорились. – Высокий перекинул поводья через голову лошади и небрежно намотал их на коновязь, после чего направился к входу в ратушу и, поднявшись по ступенькам, сказал двум красномундирникам из охранения:

– Я к генералу Гару.

Охранники его пропустили, видно, что Высокий не первый раз посещает ратушу, которая с приходом северян стала штабом всего фронта.

– Явились! – Не поздоровавшись и пропустив приветствия, генерал северян сразу обратился к посетителю. – Что происходит? Как мы с вами договаривались, а? Успокаивать местных и следить за порядком в нашем тылу, вот ваша задача!

– Мы этим и занимаемся. – Высокий скинул на стул шинель с красным воротом и красными манжетами.

Генерал подошел вплотную к Высокому и, уставившись на него снизу вверх, пару минут молча смотрел в глаза.