Эртэ

— Я слышу топот копыт…Так-так! Видимо это скачут несметные полчища всадников, готовых растоптать всех и каждого, кто окажется у них на пути. Но кто знает…может это обычное стадо диких животных, напуганных чем-то, а может и маггуты. Кто знает? — вновь повторил доктор, вслушиваясь в посторонние звуки пещеры.

Конь, что видимо застоялся, нетерпеливо взмахнул косматой гривой, и вдруг не спеша двинулся вперёд, а Далв, не выпускавший из рук уздечку, послушно пошёл за ним. Доктору, занятому собственными рассуждениями было и невдомек, что разговаривает он сам с собой, и что рядом с ним расположилась странная тень, почти точная копия его самого. Вот только тень вела себя вполне самостоятельно, ничем не зависимо от доктора, и как будто даже нелепо. Она постоянно менялась. То приседала рядом с доктором, то прикладывалась к стене, или земляному полу пещеры, то замирала, словно во что-то прислушиваясь, или приглядываясь к доктору. Но видимо вскоре тени все эти ужимки надоели, или она утомилась, и она легонько щелкнула доктора по макушке головы.

— Далв, ты это так шутишь? — отмахнувшись, недовольно отозвался доктор, отрывая ухо от стены, и повернувшись, пошёл в кромешную тьму длинного коридора. — Ты где?

Тень, передразнивая доктора, комично замахала руками, и высоко поднимая ноги, так-же как и доктор, двинулась за ним следом к тому таинственному нежно-голубому свету, что вдруг появился впереди.

— Далв, ты где? Я не чувствуя где ты, и ничего не вижу. Далв, где наш конь? Да где же ты, дрянной мальчишка?

Дрянной мальчишка! Так всегда его ругала мать, когда маленький Серёжа прятался от неё на чердаке их большого деревенского дома. На чердаке было пыльно, пахло сухими травами, что свисали пучками с толстой балки. В остатках сена, что лежало на чердаке то тут, то там, мелькали листочки старинной книги, которую Сережа любил листать, и разрисовывать разноцветными карандашами черно-белые рисунки королей, вельмож и генералов. Потом, научившись читать, он узнал, что это был третий том всемирной истории. Вот так, лежа на сеновале, он листал эти листочки старинной книги со смешной буквой "ъ"- ять, и определял на картинках генералов и вельмож своих друзей и врагов. Недругам он рисовал пышные усы как у тараканов, а дамам пририсовывал смешные бороды. Глупый мальчуган. Ему было невдомёк, что он испортил экспонат ценной книги. Он и действовал как ребенок. Но как странно думать, что тот ребенок был когда-то знаком с теми людьми на портретах.

Однажды на картинке, в одной из пышнотелых дам, он узнал королеву, которая была повинна в смерти великого ученого. Престарелый философ прождал свою жестокую ученицу пять часов в холодном замке, простудился и умер. Как странно, что доктор знал всё об этой истории. И как странно было то, что именно тогда во всемирной истории можно было встретить имя доктора Апреля, придворного лекаря и тайного рыцаря…

Ш-ш-ш-ш! Но об этом следовало молчать. Он просто был лекарем королей, и их тайны он должен был уносить с собой в могилу. Но однажды он не выдержав, ушел, так как посчитал, что нет больше сил видеть произвол. Его вернули назад…

Его позвали констатировать смерть одного молодого человека из свиты королевы. Она казнила его, обвиняя в измене " Её королевскому высочеству".

Доктор, узнав в казнённом своего друга и товарища, был в отчаянии, но не подал и вида. Заговора не было, как не было измены. Просто среди придворной свиты королевы появилось ангелоподобное существо, белокурая красавица с белой, почти прозрачной кожей, сквозь которую было видно, как на её тонкой хрупкой шее билась небольшая голубая венка. Вот в это существо ангелоподной красоты и был влюблён молодой человек. Француз, он был импульсивен и подвержен эмоциям, как любой южанин. Его черные как смоль волосы, горящие неистовым огнём глаза, ещё долго преследовали бывшую королеву, которая безумно любила его, судя по её откровениям, которые она выплёскивала доктору. А южанин любил ангелоподобную " полячку", как называла королева всех, кто приезжал с севера или востока. "Полячка" же любила доктора…

Замкнутый треугольник! А доктор? Кого любил он? Ради кого он всю свою жизнь отказывался от того счастья, что сулил ему случай…

Он всегда любил лишь одну женщину, и ради неё он был лицедеем, артистом и просто доктором…не считая всего остального…

Красавица умирала у него на руках от скоротечной чахотки, которую, как оказалось, она приобрела далеко на севере, где когда-то прошло её детство…Там была её Родина!