Есенин за 30 минут

Будто жизнь на страданья моя обречена;
Горе вместе с тоской заградили мне путь;
Будто с радостью жизнь навсегда разлучена,
От тоски и от ран истомилася грудь.
Будто в жизни мне выпал страданья удел;
Незавидная мне в жизни выпала доля.
Уж и так в жизни много всего я терпел,
Изнывает душа от тоски и от горя.
Даль туманная радость и счастье сулит,
А дойду – только слышатся вздохи да слезы,
Вдруг наступит гроза, сильный гром загремит
И разрушит волшебные, сладкие грезы.
Догадался и понял я жизни обман,
Не ропщу на свою незавидную долю.
Не страдает душа от тоски и от ран,
Не поможет никто ни страданьям, ни горю.

На момент написания этого стихотворения поэту было всего шестнадцать лет, но оно поражает своей зрелой мрачностью. С юношеским максимализмом утверждает он, что в жизни его будет мало радостных дней: «…Будто жизнь на страданья моя обречена…».

Вероятно, основной причиной пессимистического взгляда на жизнь явился неудачный роман с Анной Сардановской, которая считала поэзию никчемным занятием и не хотела связывать свою судьбу с таким человеком. Но автор ее искренне любил и считал расставание – предвестником будущих жизненных бурь: «…Будто в жизни мне выпал страданья удел…». Говорит о том, что и без того, несмотря на юный возраст, много всего плохого в жизни испытал: «…Уж и так в жизни много всего я терпел…».

Ему хочется надеяться, что путешествие в Москву с ее богемной жизнью изменит ситуацию к лучшему, но не слишком полагается на удачу: «…Даль туманная радость и счастье сулит, А дойду – только слышатся вздохи да слезы…». Он не уверен в своем таланте и своих силах, опасается разочарования: «…Вдруг наступит гроза, сильный гром загремит И разрушит волшебные, сладкие грезы…». Примечательно, что эти слова стали для него пророческими, он действительно вскоре разуверился в Москве, хотя и добился там литературного признания. Но и слава не принесла ему счастья.

Не жалею, не зову, не плачу…

Не жалею, не зову, не плачу,
Все пройдет, как с белых яблонь дым.
Увяданья золотом охваченный,
Я не буду больше молодым.
Ты теперь не так уж будешь биться,
Сердце, тронутое холодком,
И страна березового ситца
Не заманит шляться босиком.
Дух бродяжий! ты все реже, реже
Расшевеливаешь пламень уст
О моя утраченная свежесть,
Буйство глаз и половодье чувств.
Я теперь скупее стал в желаньях,
Жизнь моя? иль ты приснилась мне?
Словно я весенней гулкой ранью
Проскакал на розовом коне.
Все мы, все мы в этом мире тленны,
Тихо льется с кленов листьев медь…
Будь же ты вовек благословенно,
Что пришло процвесть и умереть.

Стихотворение создано в 1921 году двадцатишестилетним Сергеем Есениным, но по его тематике и глубине суждений, создается впечатление, что это творение глубокого старца, достойно прожившего жизнь и теперь подводящего ее итоги.

В первой же строчке поэт заявляет о том, что не жалеет ни о чем и ни о ком в своей жизни: «…Не жалею, не зову, не плачу…», напоминает, что жизнь быстротечна: «…Все пройдет, как с белых яблонь дым…» и считает себя старым: «…Увяданья золотом охваченный, Я не буду больше молодым…». Вероятно, это связано с тем, что к двадцати шести годам Есенин действительно многое повидал: простой деревенский мальчишка стал признанным литератором, успел побывать в браке, обзавестись детьми, попутешествовать, заслужить славу балагура и пьяницы.

Ему кажется, что пора уже и успокоиться, меньшего ожидать от жизни: «…Ты теперь не так уж будешь биться, Сердце, тронутое холодком…», прекратить путешествия и знакомство с новыми культурами: «…И страна березового ситца Не заманит шляться босиком…». Жизнь так быстро пролетела, что автор вопрошает: «…Жизнь моя? иль ты приснилась мне? Словно я весенней гулкой ранью Проскакал на розовом коне…».