Эсэсовцы под Прохоровкой. 1-я дивизия СС «Лейбштандарт Адольф Гитлер» в бою

Блондин медленно кивнул, повернул голову, кивнул снова, когда его взгляд узнал укрытие. Это была извилистая траншея, глубиной не в полный рост человека, со слегка осыпавшимися краями. По переднему краю рос жидкий кустарник, у которого Эрнст обломал нижние ветки. В нескольких метрах позади лежал убитый. Маскировочная куртка разрезана, обнаженная грудь бело-желтого цвета. Шея обмотана окровавленной повязкой, лицо повернуто в сторону и полуприкрыто стальным шлемом. У ног лежали два ящика с пулеметными лентами.

— Возьми ящики, Цыпленок. Высыпи патроны. Эти штуки хороши для упора в окопе.

Молча Блондин подполз к убитому. Когда подтаскивал ящики к окопу, сказал:

— Штурмман, кажется — из третьего взвода.

Эрнст не ответил. Он тщательно установил ящики, для маскировки использовал обломанные ветки.

— Отличный окоп, — улыбнулся он Блондину. — И отличный сектор обстрела.

— А где остальные?

— Или на холме, или внизу, в балке.

— А кто еще остался?

— Не знаю. В любом случае мы двое.

Их прервал лязг танковых гусениц. «Тигр»!

Эрнст махнул рукой. Танк дернулся, проехал в нескольких метрах мимо их окопа, мотор взревел, потом еще раз, и стальная коробка остановилась. Вдруг у улыбавшегося Эрнста вытянулось лицо:

— Ты дурак. Вот идиот!

«Тигр» стал медленно крутить пушкой, как слон хоботом, когда не понимает, что ему дальше делать. Эрнст сдвинул каску на затылок и вытер пот со лба.

— Проезжай, придурок! — закричал он. — Езжай дальше! Проезжай!

Он кинул комком земли в борт танка. Наконец, он сдался, снова сел на корточки, в бешенстве швырнул свой стальной шлем на землю, а заметив непонимающее лицо Блондина, злобно крикнул ему:

— У тебя такой же дурацкий взгляд, как и у этой идиотской стальной коробки! Понял? Когда начнется, кроме заупокойной над нашим крестом, нам ничего не светит!

Он вскочил снова и закричал:

— Бараны! Идиоты! Я сейчас вам по заднице накостыляю!

— При весе?

— Что?

— При весе! — крикнул ему в ответ Блондин. — При таком весе ты себе только ноги вывихнешь.

— Ерунда, он услышал! Видишь — поехал!

Они легли на бруствер. «Тигр» проехал десять-двадцать метров, остановился, слегка повернулся. Застыл. Эрнст хотел что-то сказать, но тут выстрелила танковая пушка. Лежа рядом, они напряженно смотрели поверх ящиков из-под пулеметных лент. Впереди поднималось грибовидное облако дыма.

— Уже кого-то подбили! — улыбнулся Эрнст.

Блондин хотел ответить, но свалился назад и уткнул лицо в траву. Рядом с их укрытием взрывом высоко швырнуло землю. Эрнст продолжал как ни в чем не бывало наблюдать дальше. Блондин снова, чертыхаясь, полез вверх, твердо решив досмотреть представление до конца, даже если польет дождь из дерьма. Поскольку разговаривать из-за грохота было нельзя, они то и дело поворачивали друг к другу головы, подмигивали, морщили носы, лбы, улыбались, открывали от неожиданности рты, с пониманием кивали головой, как будто говоря: «Так ему и надо. Где следующий? Внимание, слева появились еще Т-34! Черт! Промазал! Отлично! Прямое попадание!» Эрнст хлопал своему другу ладонью по каске и улыбался как в кино. Только все кадры были сильно приправлены черно-коричневым соусом, запахом гари, а вместо музыкального сопровождения слышался постоянный треск и грохот, лязг гусениц и рев моторов. Час, два, три. Как долго продолжался этот ад? Подъехали новые «Тигры». Земля дрожала. Блондин зажал уши обоими указательными пальцами, а Эрнст показывал вперед, туда, где в дыму и пыли исчез его друг-танкист «дурак», «придурок» и «идиот». Эрнст махнул ему вслед рукой, довольно улыбнулся, сполз в укрытие, расстегнул сухарную сумку, пошарил в ней, нашел и протянул Блондину кусок хлеба. Тот кивнул и вытянулся, желая дальше наблюдать за происходящим поверх бруствера. Левая рука с поднятой вверх ладонью тянулась, пока не почувствовала корку. Оба с трудом жевали черствый хлеб. Один сидел в окопе, другой лежал на откосе бруствера. Один уже насытился тем, что происходило за укрытием, танковое сражение его уже не интересовало, потому что за пылью и дымом уже не было ничего видно. Другой пытался сопровождать взглядом шедшие вперед «Тигры», стараясь при этом не уронить ни крошки. Правой рукой он подносил ко рту хлеб, а левую ладонь держал под ней. Когда он проглотил последний кусок, то на минуту перестал жевать. Два «Тигра» дымились. Третий превратился в кучу металлолома. Несколько человек бежали через клубы дыма. Блондин хотел сказать об этом Эрнсту, но не стал, так как различил на них форму немецких танкистов. Он слизал крошки хлеба с ладони и снова услышал, как огонь танковых пушек снова приблизился. Увидел разрывы снарядов далеко впереди между последними «Тиграми», тщетно пытаясь разглядеть русские танки. Ничего не было видно.

— Видишь что-нибудь?

— Только наших.

Бой уже не гремел в непосредственной близости. Они снова слышали друг друга.

— Они стреляют лучше.

— Наши? — Да.

— А откуда ты это знаешь?

— Да вон по тому нашему придурку там, впереди.

— По тому, которому ты хотел отвесить пинка?

— По нему самому. По нему промазали пять раз.

— Ты что, считал?