Еще можно все вернуть

Король, сообщивший, что она принцесса, более того, его принцесса, прошел от камина к окну. Мэгги знала: он сейчас не в состоянии любоваться видом на горы. Было слишком темно, и она могла видеть собственное отражение в дальнем окне комнаты. Реза стиснул руки за спиной, по ее мнению, в подлинно королевской манере, хотя раньше она никогда не задумывалась, что этот жест может означать.

Каким бы ни должен быть король, Реза выглядел именно так, как полагается. Больше беспокойства доставляло то, что она слишком далека от образа принцессы. Ей не нужно даже искать в Интернете платья, которые носят представительницы европейских королевских фамилий, чтобы понять, что обтягивающее платье из дешевого сетевого магазина совершенно из другого мира.

Кроме того, Мэгги недоумевала, почему сжимается желудок при одной только мысли, что она обманула ожидания Резы.

– Вы были обещаны мне при вашем рождении, – выдержал он долгую паузу.

У Мэгги возникло подозрение, что он наблюдает за ней, при этом делая вид, что смотрит в окно.

– Наши отцы были очень близкими друзьями и стремились к миру и процветанию в обоих королевствах. Мысль об объединении наших стран посредством брака нравилась им обоим, и она действительно очень разумна. Я всегда знал, что женюсь на вас. Это означало, что любые мои подростковые и юношеские выходки напрямую навредили бы вам. Поэтому я свел их к минимуму, чтобы не доставлять неприятностей ни вашему, ни моему отцу. Какой бы образ жизни ни привлекал меня, я всегда знал, что в моей жизни должно быть место для вас.

Мэгги вспомнила свою юность. Одинокая и мучительная жизнь. Она не думала ни о ком, кроме себя, потому что у нее, в сущности, больше никого и не было. И это вовсе не эгоизм, а выживание в чистом виде. Потому что никто не волновался, жива она или нет.

– Должно быть, вы ненавидели меня, – обронила она тихо. – Я бы возненавидела жизнь с оглядкой на не знакомого мне человека.

Даже когда произнесла эти слова, она знала, что это неправда. Было время, когда Мэгги отдала бы все для другой живой души.

Реза покачал головой.

– Вы были моей, – повторил он хрипло, а она приказала себе не обращать внимания на волнение, которое вызвали его слова.

– Я никогда не питал иллюзий и не заблуждался в отношении моей будущей жизни, воспитанный, чтобы править страной, а не преследовать собственные интересы. Я предполагал, что буду достаточно счастлив управлять страной вместе с королевой, которая воспитана в тех же традициях и хочет того же, что и я.

– Чего именно? – В ее голосе слышался треск электрических разрядов, из-за чего звучал глуше, чем обычно. – Я хотела крыши над головой, безопасного ночлега. А чего от жизни хочет король, который получает все, что пожелает, едва ли не по щелчку пальцев?

– Прежде всего, чтобы мои подданные находились в безопасности. – Он опять пожал плечами, отчего Мэгги снова захотелось чего-то, что она не смогла бы выразить словами. – Однако, помимо этого, я хочу того, что хочет каждый человек: мира, процветания и наследников.

Все это время дискуссия носила абстрактный характер. По крайней мере, с точки зрения Мэгги. Принцесса, которая должна выйти замуж за короля и стать королевой. Даже после того, как адъютант вернулся с результатами анализа крови, она до конца не осознала всю реальность происходящего.

Правда, слово «наследники» заставило ее поверить. Реза явно не шутил. И это не сказка. Все происходит в реальности. С ней! Прямо сейчас!

Наследники.

Его наследники.

Сердце билось слишком быстро и слишком сильно. Мэгги скрестила руки на груди и попыталась в буквальном смысле удержать себя в руках.

– Я смотрела много шоу по телевизору, где люди ругались из-за своих наследников, – сообщила Мэгги, – и никогда не думала, что это происходит на самом деле. В том смысле, что я действительно никогда не слышала, чтобы кто-то так называл своих детей.

Он повернулся и взглянул на нее. Тем не менее лучше ей от этого не стало. Его серые глаза смотрели мрачно. Он будто ударил ее взглядом.

– Я не оставлю своих наследников с расколотым китайским фарфором и мебелью неизвестного производителя, – мягко сказал Реза, однако в его голосе ощущалась сила бо́льшая, чем прежде. – И обычно никто не называет принцев и принцесс Константинии детьми. Более того, я оставлю им Константинию. Дом Аргосов удерживает трон на протяжении веков.

Она сглотнула, настолько пересохло у нее в горле, и поняла, что он услышал этот звук.

– Я не уверена, что понимаю вас.

– Полагаю, вы очень хорошо меня понимаете. – Что-то новое появилось в его взгляде. Что-то почти вальяжное.

Мэгги не обратила внимания на то, как ее лицо залилось краской.

– Вы приехали, чтобы заявить, будто я ваша невеста, уверенный, что именно я та самая принцесса.

– Ну, так убедитесь в моем предчувствии. Вы действительно принцесса.

Она нахмурилась, потому что этот блеск в его глазах не давал покоя и заставлял нервничать.

– Вот вы нашли меня, – тихо заметила она, – и что теперь? Захотите увезти меня в какой-нибудь дворец и сделать королевой?

Реза склонил голову:

– Да, именно так.