Еще можно все вернуть

– Не хочу расстраивать тебя, Реза. – Она поняла, что говорит совершенно спокойно, только вот откуда взялось это спокойствие в голосе, кто бы знал. – Наследники получаются не от вежливости или уважения. Хотя у королей это, возможно, происходит иначе, тем не менее дети появляются явно не от рукопожатий.

– Таков уж я есть. – В его глазах сверкали молнии. Мэгги в изумлении смотрела на него. – В моей жизни абсолютно нет места для подобных отвлекающих моментов.

– Под подобными отвлекающими моментами ты имеешь в виду жену? Или королеву? Или, может быть, речь идет о поцелуе?

Мэгги увидела, как прямо на глазах меняется Реза. Как гаснет буря, и он закрывается от нее. Лицо становится холодным. При этом его взгляд просветлел, а губы сжались.

Вот он, король Константинии во всем своем великолепии. Однако Мэгги целовала мужчину и хотела, чтобы этот самый мужчина вернулся назад.

– Вы восхитительно справились со своей ролью, – сказал он суровым равнодушным тоном, который она, по идее, должна была возненавидеть. Но вместо этого его голос вызвал в ней напряжение, огонь и желание. – По ощущениям, мы будем готовы представить вас свету в ближайшее время.

– Короли не целуются? – спросила она мягко, но при этом вызывающе. – Я не сообразила, что это, оказывается, нарушение королевского протокола.

Он взглянул на нее с надменным недоумением, как когда-то в кофейне.

– Прошу прощения?

Это прозвучало как вопрос, хотя и по-королевски, отстраненно и гневно.

Мэгги пожала плечами.

– Вы кажетесь таким расстроенным, – махнула она рукой в его сторону, хотя, в отличие от него, и не настолько презрительно, однако явно как противнику. – Я уж подумала, возможно, существует королевский указ, запрещающий губам короля касаться чужих губ.

Его челюсти сжались.

– Такого указа нет.

– Значит, вся проблема во мне? – Она взглянула на него. – Вы это пытаетесь донести до меня? Иначе говоря, вам неприятно целовать оборванку, подобную мне? Хотя при этом несколько недель исключительно для меня изображали Генри Хиггинса.

Казалось, Реза стал больше, суровее, заполнил собой всю комнату, хотя и не сдвинулся с места.

– Встретимся за ужином в назначенное время. – Он ушел от ответа таким холодным голосом, что Мэгги ожидала образования сосулек в воздухе. – Мы обсудим порядок престолонаследия в Константинии и Санта-Домини.

«И как это ей удалось сохранить равнодушное выражение лица».

– Звучит очень волнующе.

Его челюсти напряглись еще сильнее.

– Мы больше не будем вспоминать об этом несчастном эпизоде, а посему позвольте мне разъяснить вам все прямо сейчас. Вы не оборванка, а потомок, дочь уважаемого и древнего рода. Кстати, для протокола, у меня нет проблем с кем-то или чем-то. Я все решаю или не вступаю в конфликты, что соответствует моему положению.

– Поэтому так сердитесь из-за поцелуя? – улыбнулась она ему. Сейчас ей это удавалось гораздо лучше, чем когда она только прибыла на остров. Более того, она практически достигла совершенства в искусстве улыбки. – Потому что выше этого?

Ей показалось, что он хочет что-то сказать. Красивый рот дернулся, глаза блеснули, но Реза не произнес ни слова. Просто надменно склонил голову, развернулся и с военной четкостью вышел из зала.

Мэгги осталась стоять на месте. Заставила себя дышать глубоко и долго, чтобы избавиться от дрожи. Губы, обласканные его ртом, слегка припухли. Она позволила себе удовольствие, стоя в сказочном бальном зале на далеком острове, дотронуться пальцами до своих губ.

Все изменилось сегодня вечером. Она думала, что он тоже это понимал, а иначе по какой причине так поступил сегодня? Все это время она уговаривала себя, что была счастлива оказаться здесь, поскольку вырвалась из тяжелых жизненных обстоятельств и позволила себе жить сказочной жизнью.

Но она лгала самой себе. Дело не только в настойчивых мечтах о жизни принцессы и достоверности анализа крови, но и в самом Резе. Скорее всего, именно в нем.

Она согласилась выйти замуж за него, а не за сказочного короля. Оставила все, что знала, потому что он приехал и нашел ее.

И она стремительно бросилась в новую жизнь, чтобы пройти ускоренный курс превращения из оборванки, которой, несмотря на слова Резы, пребывала всю сознательную жизнь, в полную противоположность. Мэгги понимала, что изо всех сил старается стать женщиной, которую бы захотел Реза.

Каждый вечер во время официального ужина она выворачивалась наизнанку в надежде заставить его улыбнуться. Каждый вечер умело поддерживала беседу и использовала правильные приборы, демонстрируя, что многочисленные уроки не прошли даром. Она уже могла принимать элегантные позы и поддерживать беседу на простые, но утонченные темы, что, как ей постоянно твердили, всегда отличает будущую королеву от остальных женщин. Образованная, но не жеманная, убедительная, но не чрезмерно самоуверенная.

Мэгги поняла, что в самом деле хочет сродниться со своей новой ролью.

А больше всего она хотела принадлежать Резе.

И она, стоя в пустой бальной комнате, горя желанием и уже скучая по нему, пришла к выводу, что ей необходим новый план.