Ещё не вечер

— Да. И это правда, но ты плевать хотел на правду! — Она бросила на него негодующий взгляд. — Ты плюешь на все, что я говорю, потому что я женщина! Если бы я была мужчиной…

Брэд схватил ее за плечи.

— Если бы ты была мужчиной, я бы в эту кутерьму даже и не впутывался! Я бы отвез тебя домой вчера ночью, налил тебе стакан виски и сказал: послушай, приятель, найми себе сиделку и пришли мне счет.

— Да? И почему же ты этого не сделал? — раздраженно бросила Изабелла. — При чем тут мой пол?

Этот вопрос поразил его своей прямотой. В самом деле, в чем тут причина? Она была женщиной, да, и великолепной женщиной, но не того типа, который всегда привлекал его. Она была рыжеволосая злючка и знать ничего не хотела, кроме собственных амбиций. Его руки сжали ее плечи… И вдруг он понял.

В Изабелле Найт не было ничего, к чему он привык в женщинах, и было все, чего он еще в них не знал. Да, он ведь чувствовал это все время, но не хотел признаться в этом.

И не будет ему покоя, пока он не уложит Изабеллу Найт в постель и не покорит ее самым древним способом, каким мужчина может покорить женщину. Только тогда он сможет как-то успокоиться.

Что-то из того, о чем он думал, должно быть, отразилось на его лице. Изабелла вдруг судорожно вздохнула, пульс ее дал перебой.

— Брэд, — произнесла она с тревогой, — предупреждаю тебя… — Однако он молчал. — Брэд… — снова проговорила Изабелла, и он загадочно улыбнулся.

— Что? — Голос его звучал хрипловато, а язык ворочался, точно у пьяного. Да так оно и было. Он был пьян от незабываемого вкуса этой кремовой кожи, этих мягких розовых губ. — О чем ты предупреждаешь меня, дорогая?

— Я… я предупреждаю, чтобы ты не… не…

Но она замолчала и невольно затаила дыхание, когда его руки заскользили по ее коже. Ощущения, которые вызывали его прикосновения, растекались потоком жгучего пламени по всему ее телу.

— Брэд… — пролепетала она испуганно.

— Да. — Он прислонил ее к туалетному столику, обняв за талию. — Я здесь, дорогая. Я здесь, с тобой.

Она издала слабый звук, когда он наклонился и коснулся губами ее шеи. О боже! Что с ней происходит? Тело сделалось непослушным, кожа пламенела жаром.

Его зубы уже покусывали, а язык и губы ласкали плавные изгибы ее плеча. Изабелла тихо застонала и, подняв руки, приложила их к груди.

— Брэд, — произнесла она дрожащим голосом. — Брэд…

И это было все, что она смогла сказать. Она задержала дыхание, когда его руки скользнули вниз по ее телу, потом к груди, где сходились завязанные концы полотенца.

— Я не могу без тебя, — проговорил он, словно в бреду, и она изумленно выдохнула, когда он сунул руки под полотенце и провел ими по изгибам ее бедер.

— Что ты делаешь, Брэд? — прошептала она.

Брэд поцеловал ее в губы, потом стал покусывать их.

— Я не могу остановиться, — хрипло сказал он. Его руки опустились ниже и обхватили ее ягодицы. — Я не в силах остановиться.

Его глаза сделались темными, такими темными и глубокими, что она могла бы утонуть, затеряться в них. Изабелла издала слабый стон и потянулась к нему. Рука ее обвилась вокруг его шеи; она прижалась к нему и вновь прильнула раскрытыми губами к его губам.

И так, не размыкая губ, он поднял ее, отнес в спальню и положил на кровать. Потом опустился рядом, все еще обнимая ее, все так же целуя и покусывая ее губы. Его рука двигалась по мягкому полотенцу, следуя за изгибами ее груди, талии, округлостями бедер.

— Изабелла. — Он издал глубокий вдох. — Я… я хочу тебя, — прошептал он. — Я хочу тебя так сильно…

Со стоном он потянул узел, стягивающий вместе концы полотенца: его пальцы, неловкие, непослушные, нервно дрожали. И было трудно втянуть воздух в легкие, когда он медленно развел концы полотенца в стороны.

Все, что происходило, было для него как в первый раз.

Изумленный вздох вырвался у него, когда он увидел ее обнаженной. Она была прекрасна. Груди мягко округлые, а соски розовые и нежные, как бутоны роз. Он поцеловал один вспухший сосок, потом другой, а когда она вскрикнула от удовольствия, он совсем потерял голову.

Его рука скользнула к ее талии, тонкой и гибкой, потом к бедрам, которые своими изгибами точно созданы были для его рук. Живот у нее был мягкий и шелковистый, а пупок трогательно-маленький, как у ребенка. Он коснулся его языком и вкусил его сладость. И тут же потянулся губами к упругим рыжеватым завиткам, треугольником обрамлявшим ее женственность.

Изабелла вскрикнула и изогнулась навстречу ему, руками вцепившись в его плечи. Тело ее трепетало. Она пламенела в его объятиях, страстно желая полного слияния.

— Ангел… — прошептал Брэд. — Мой сладкий ангел…

Он поцеловал ее снова, медленно и глубоко; его язык двигался у нее во рту, а пальцы по ее напряженно ждущей плоти. Она задыхалась, чувствуя на себе его тяжесть, но просто тяжести ей уже было мало. Каждой клеточкой своего тела она хотела касаться его и чтобы он ее касался. Но она жаждала и большего, она желала… она хотела…

Секунда, и последние сомнения и преграды исчезли.

— Да, — прошептала она. — Да, милый!