Еще не вечер

Час назад лейтенант категорически утверждал, что с десяти до одиннадцати на улице не было ни души, а теперь выяснилось, что проехало три машины и велосипедист, прошел почтальон, пробежали две девушки из санатория и проковылял какой-то старик под огромным черным зонтом.

Гуров тоже устал и вытер лицо ладонью.

– Зонт был большой?

– Большой, – лейтенант вздохнул.

– И лица ты этого человека не видел?

– Не видел.

– А почему ты решил, что это старик?

– Сутулый, шаркает.

– Значит, ты его ноги видел, а лицо нет?

– Так точно.

– А он твои ноги, значит, тоже мог видеть, – Гуров отметил форменные ботинки оперуполномоченного, как только тот вошел.

– Мог и видеть.

– А куда старик пошел, вниз по переулку? – Гуров провел пальцем по чертежу.

– Нет, в этот дом зашел, – Рамиз ткнул пальцем в нарисованный им план.

– В дом или во двор?

– Сначала за забор, а потом во двор.

– Значит, ты видел, как человек вошел во двор, входил он в дом или нет, ты видеть не мог. Так?

Отари вскочил, пробежался по кабинету. Гуров тяжело вздохнул и тоже встал.

– Поехали, взглянем на место.

Щель в заборе нашли сразу, следы в раскисшей земле ничего дать не могли.

– Идите в дом, лейтенант, ищите своего старика с большим черным зонтом, – Гуров перешел на «вы» и смотреть в лицо оперативника перестал.

– Я его убью, – сказал Отари, – или он приведет мне этого старика.

– Никого он не приведет, – перебил Гуров. – У человека был складной, скорее всего японский, зонт. Курортники здесь не живут, местные с такими зонтами не ходят. Он постоял здесь. Увидел, как прошел Зинич, как двинулся следом твой парень, и пошел в другую сторону.

Конечно, никакого старика с зонтом в доме не оказалось. Гуров, чтобы как-то смягчить ситуацию, напросился к Отари в гости. Майор всю дорогу молчал. Накрывал на стол, готовил еду, делал кофе, тоже молчал, поставил перед Гуровым тарелку с горячей картошкой и овощами, сел за стол.

Лицо у майора было как у ребенка, которого поставили в угол.

– Я говорил, – Гуров ел, обжигаясь, – предположений у нас много, фактов мало, сегодня очень серьезный факт прибавился. Человек ниоткуда взяться не может и исчезнуть в никуда не может. Утром этот человек был лишь плодом нашей фантазии.

– Твоей фантазии, – поправил Отари. – Я тебе не верил.

– Сейчас мы имеем реальную фигуру. Вяжется цепь: особняк, Зинич, неизвестный, звонок твоему начальству. Значит, мы ничего не придумываем, мы пока не можем что-либо доказать.

– Ты говорил, надо переходить в наступление. На кого наступать?

– Розыскник идет по следу, – ответил Гуров. – Такая наша профессия. Сейчас необходимо определить, куда направляется преступник, и встать на пути. Выжидая, мы можем наткнуться на труп.

Отари долго молчал.

– Я не знаю, за кем бегу, как могу пересечь дорогу?

– Необходимо найти человека с зонтом.

– Смеешься? Как русские говорят? Иголка в стоге сена?

– Для розыскников это плохой пример. Надо, и я найду иголку в стоге сена. Нужны люди, которые не боятся работать и уколоться, перебирая стог руками, иголка никуда не денется, она стальная и острая.

– Кого искать? Где? Ты фанатик! Я много спрашиваю, мало предлагаю. Слушай меня. В республике идет следствие по делу наших бывших «князей». Они у нас жили, отдыхали, безобразничали. Верно? – Отари пожал широкими плечами. – Видно в твоей гостинице живет свидетель, которого он боится. Этому, с зонтом, сказали, убери свидетеля, он людям спать мешает. Человек себя любит, руки пачкать не хочет, боится. Правильно рассуждаю, а? Пусть они убивают друг друга, нам меньше работы.

«Что я здесь делаю? – думал Гуров. – Не Москва, здесь свои обычаи… Вчера майор Антадзе говорил, что он начальник уголовного розыска и обязан. Сегодня передумал. Какое мне дело? Ну, не получился отпуск, улечу в Москву, пойду с женой в планетарий».

– Слушай, – сказал Отари, – а если дать в прокуратуру телеграмму с указанием примет Зинича и Артеменко и спросить, не разыскивается ли такой человек?

– А что сделает с тобой за это начальство?

– Слушай, моя шкура, моя забота! – вспылил Отари.

– Как говорит мой любимый начальник: прыгай, здесь неглубоко. Подойдем к вопросу с другой стороны. Необходимо найти человека с зонтом.

– Ты уже подходил с другой стороны, – угрюмо ответил Отари. – Я могу дать телефонограмму, взять людей из других служб я не могу.

– Десять человек у тебя есть, розыскники подчиняются тебе непосредственно, – начал Гуров. – Конечно, нужно человек сто, но когда нет гербовой бумаги, пишут на простой. Я, фантазируя, могу и ошибиться, но работу надо выполнить. Запоминай. Москвич, лет шестидесяти, одинокий, живет не в гостинице и не в пансионате, снимает либо комнату с отдельным входом, либо, скорее всего, изолированную квартиру. Приехал в город в одно время с Артеменко, днем раньше или позже. Живет под легендой человека, приехавшего с Дальнего Востока или Севера, возможно, выдает себя за золотоискателя. Среднего роста, среднего телосложения, возможно, носит дымчатые очки и золотой перстень. Квартира находится от «Приморской» в трех – десяти кварталах. Ищите.

– Откуда все придумал?