Ещё один человек

Путь до поста был недолог, но весел. Черный просто охуел – мало того, что собака-завтрак, так еще и дохлая. Всю дорогу слушали возмущенный кошачий мат и совершенно спокойное старушечье «Да, китенька, не нравится, не любит собачек китя, ох, не любит… ну ничего, потерпи, потерпи…» Вынос мозга, сюрреализм и опохуение. Выбрались на посту с заметным облегчением.

Нас уже встречали, про выживших сообщили по радио еще до отъезда. Прямо за бронемашинами стоит давешний микроавтобус – похоже, это теперь местная маршрутка? Похоже на то… кстати – на водительских окнах автобусика появились решетки, а остальные вообще закрыты жестью.

А у танчика нас, улыбаясь, встречал майор.

Иван как-то заметно смущается, но, подходя к майору, переходит на четкий шаг, вытягивается и с последним шагом, притопнув берцем отбивает ладонь к виску

– Ррррразррешите доложить! На вверенном…

– Ваня, у меня аж в ушах звон пошел – смеется майор, и они обнимаются – И не пытайся оправдаться – и так налицо, что похерил все мои науки и заповеди.

– Ну… рядом же совсем. А мне практика не помешает – как я могу командовать, если опыта нет?

– Ладно-ладно! Как боец? – это уже он на меня

– Орлом, Виктор Григорич. Вот, карабин ваш привез, да еще по пути морфа завалил – ну, естественно, как без этого – и майору выкладывают все в подробностях, опять ржач… да и хер с вами, смейтесь.

– А еще с какими-то бандитами повидался, на автокране катаются…

– На автокране? Урал? – поворачивается ко мне майор

– Д-да… Урал. А откуда…

– Так вот это кто! Ну, все нормально. Вчера, с утра на посту на Мурманке блокнули какую-то полусумасшедшую бабу, на автокране, с ружьем. Она вообще вся психованная, хорошо там один особняк был, опытный, притушил, а потом и разговорил. Вот она и рассказала, мол, нарвалась в вашем районе на бандитов… Тут же дали в эфир, понеслось органом по ландшафту. Теперь отмену дадим, а то я как раз заодно ориентировать приехал. Повезло тебе, кстати – говорила, чуть было не выстрелила. Шарахнула бы дуплетом, картечью.

М-да. Печально было бы сдохнуть от рук полоумной бабки с берданкой, рассекающей по всему городу на автокране… Сюрреализм полный. Только одно приходит в голову – «Какая нелепая смерть!»

– А еще вот он сегодня как раз и навел на этих выживших – Иван все нахваливает меня, прям как будто сплошь его заслуги, забавно…

– Ну? Молодец! Карабин тебе завтра привезут. А сегодня есть задание. Сколько тебе надо времени для готовности?

– Минут десять. Вот – указываю за спину – чаек, бутики сожру, проссусь и готов. Ну… патронов разве подкинете…

– Патроны будут. И не только. И одежку тебе примерно по размеру прикинули, привезут, и еще. И поесть сейчас, и кроме чая организуем. Полчаса до приезда, там подробнее расскажу. А пока в общем, все слушайте, чтоб дважды глотку не драть…

И пока я заглатываю чай с бутербродами и какой-то кашей, поданной мне в крышке от котелка, майор рассказывает об обстановке. Обстановка грустная. Выживших все меньше. Сроки подходят, кода можно продержаться. Плюс хищников все больше… ну или может и не больше, но они умнеют, и становятся все активнее. Эвакуация заканчивается, по расчетам – кто выжил, обозначил себя так или иначе, казусы вроде сегодняшней старушки, которую, со всем ее обществом живых и мертвых уже увез автобусик – редкое исключение. Так что – это он уже больше мне – сегодняшнее задание, похоже, последнее. Утвердительно-одобрительно хрюкаю, поглощая гречку с тушенкой – мол, хуйня вопрос! А майор продолжает рассказывать, как кто устроился, где сколько народу – и выходит так, что по-за кольцу и в Кронике собралось прилично народу. Прилично, конечно, по нынешним меркам. Но все же. И в городе в Петропавловке несколько тысяч. Услышав про Петропавловку, невольно мрачнею. Старательно загоняемое внутрь, трамбуемое ежедневным – поперло наружу как тесто на дрожжах. Чтобы отвлечься, благо потребление пищи завершил – вклиниваюсь с вопросом о сегодняшней поездке, но майор говорит «подожди». Ладно, подожду.

Мнут через пятнадцать от кольцевой показывается машина Уазик… нет, газик старенький, шестьдесят девятый, открытый и гламурный до беспредела. Черный, с хромом, весь при всем…

– О, летит… пархатая бестия – усмехается майор – Такого кадра вы, поди, еще не встречали. Изенька-шобь-ты-сдох. Ща начнется.

Газик приближается, и лихо, со скрипом тормозит. Из-за руля картинно, не открывая дверцы, выпрыгивает фигура… Да, это точно, такого вживую я еще не видел. Мелкопятнистый камуфляж, ремни-подсумки-портупеи, кобура на поясе, за спиной ранец, на голове кепи, в перчатках, в руке автомат. Чисто эсесовец-разведчик или там парашютист какой из кино. И морда типично киношная – лицо эдакое «хищное», нос орлиный… Немец какой, штоле?

– Прошу любить и жаловать – Израиль Соломонович Зондерюден, собственной персоной – изрекает майор – Отдельный еврей особого назначения, по совместительству недобитый фашист.

– Таки Виктор Григорович! Я за прошлый раз помню, но таки поверьте, в иной раз можете и не успеть на прием поймать! Изя сука злопамятный, как слон.