Ещё один человек

Вот хули я это спизданул? Само вырвалось. Ну, чего не молчалось? Теперь все смотрят на меня… а я как нашкодивший, как двоешник у доски. Оно мне надо было?

– Ээээ… эт почему же, я интересуюсь? – спрашивает Слоник.

– Почему? – а и вправду, почему? Ну, что ты теперь ответишь-то? – Почему? А потому… потому что… Ну, вот – смотрите – вы во двор въехали – там упы…зомби были?

– Дык, ясен хер – чуть не в один голос отвечают несколько сразу.

– Вот… а значит… Ну – сами смотрите – жить-то разве можно, если рядом зомби много?

– Ну… нет… не очень…

– Вот… – я прямо на ходу придумываю, но это не фантазии – это просто я объясняю самому себе то, что чувствую. Слоник смотрит на меня… нет. Я думал, как-то с пренебрежением, а он вроде как преподаватель на вспоминающего урок ученика… – Раз зомби есть – их не чистили… и тихо это сделать – замучаешься… топором-то махать…

– С глушителем можно…

Опа-на. И не подумал… Но все же – не это.

– Нет. Все равно – если их чистить – трупы будут. Их жрать будут. И шустреть. И жить станет совсем невозможно. Никак нельзя жить в застройке. Не на отшибе.

– Ч-ч-черт. Похоже… Но где тут в районе есть такое место? По окраинам все проверили уже.

– Ну… я бы например, если народу много – в Сосновке устроился. Там есть такие типа домики…

Несколько секунд стоит тишина, а потом с места в карьер начинается обсуждение планов на разведку, и тэ дэ.

Но мне уже пох. Еще раз пошел осматривать машины – нет, все готовы, откатались… ну и хрен с ними. Шушваген в решето, но не сгорел, и то хорошо – достаю из него запас, снимаю рацию и антенну – целы, вроде, тоже в плюс. Дом еще горит, внутри сыпятся перекрытия… Мастерская совсем прогорела, на пожарище торчит печка, тот самый маленький буллерьян. Это наводит меня на мысль. Стояла печка с краю пожарища, и вытащил ее, зацепив тросом и повалив, без труда, – пусть пока остынет.

Слоник с командой вскоре уехали, ко мне подошли майор с Иваном.

-Ну, что – собирайся… гм. Да. В общем – мы тут все, поехали.

– Куда?

– Ну… пока на пост, завтра в Кронштадт.

– Зачем?

– …Хм… как зачем? Жить-то тебе теперь где?

– Здесь.

– Здесь? Так ведь… Ну, паря, ты вообще-то как…

– Да нормально, товарищ майор. Все нормально. Вы только, если не сложно – танком своим мне ихней машиной ворота заткните. И пролом в стене какнить… Ну. Вытащить одну из этих, и потом законопатить… можно?

– Ну… можно… Ты, это… Короче, не дури…

– Вот тогда мне больше ничего и не надо. А, еще – карабин попридержите, если не сложно, присмотрите – я завтра подъеду, покажете как он чего?

Иван с майором переглядываются, потом майор говорит:

– Хорошо. Конечно. Завтра приезжай, обязательно. К часу – заодно там врач будет проездом, тебя посмотрит… после болезни-то.

– Ладно, спасибо.

На том и расстались. Всех бандитов забрали, утащив за броневиком. Ворота и пролом действительно задвинули битыми машинами – а я еще насовал поддонов и всякого хлама. А потом стал готовиться к ночлегу. Затащил печку, благо не тяжелая, в издырявленную газель, прямо в кузов. Прорезал в тенте большую дыру под трубу – а чтобы не текло, если дождь, сверху приладил кусок обгоревшей оцинковки от крыши мастерской, прорубив в нем дыру. Вот так – теперь растопить… на дно кузова – поддоны, еще слой – кровать, вместо одеяла и прочего постельного белья – снятый с бункера шушвагена брезент. Вот, теперь, насколько можно – зашнуровать тент… Все. Оба автомата под боком, пистолет на поясе, патроны есть, магазины набиты… и пошло оно все в сраку. Я пока еще жив – а значит – все нормально, все в порядке.

* * *

Утром Даша проснулась рано, несмотря на вчерашнюю гулянку – отдохнувшей и даже без намека на похмелье – а значит, действительно, неплохо. Ну и ванна, конечно. Потянулась, размялась… нога все же немного побаливала – вчера ей досталось, и в городе, и отплясывать еще поперлась… надо бы поосторожнее, авось поутихнет – намазалась мазью, забинтовала сустав, потом мышкой прошмыгнула умываться. Дом спал, с одной стороны неудобно, с другой – не будить же кого специально? В зале, где вчера было веселье, столы были сдвинуты в сторону, очевидно, еще зажигали тут. В углу в кресле, спал, запрокинув голову и откинув пасть, храпя, Вова-капитан. Даше очень захотелось устроить ему старый трюк – вылить в рот стакан воды. Но сдержалась, тем более с удовольствием отметила у Вовы свежий фингал под глазом – ладно, пусть дрыхнет. После умывания согрела чайку, и позавтракала пирогами – и только уже одевшись-собравшись, встретила полусонную хозяйку, сказав, что пойдет к коменданту. Вышла на двор – с утра было весьма свежо, но солнышко припекало, весна вовсю вступала в права, день обещает быть хорошим.

Оказывается – спали только в доме. Во дворе у ворот мастерской суетился со стремянкой Митрич. Увидев Дашу, радостно заулыбался, и суетливо, едва не свалившись, слез со стремянки, подошел, прямо-таки лучась заботой и доброжелательностью.

– Утречко добренькое, Дашенька! Что же ты так рано-то? Спала бы себе, спала. Нешто разбудили кто? Я ж им паразитам…