Ещё один человек

– Вот-вот. У меня один знакомый рассказал случай. На охоте они на лодочке резиновой причалили к островку. И он пошел куда-то что-то смотреть, а товарищ остался. И вот шарится он по кустам, а, говорит – жара, потный вес, морда в паутине, ветки царапают, под ногами бурелом, крапива жжется, еще муравьи… в общем – бесит все страшно. И вдруг – слышит от лодки лай, хороший такой, утробный. Ну, он обратно поперся – а все бесит больше и больше. А собака все лает да рычит. Тот уж матерится, и что-то его все довело – в натуральное, говорит, бешенство впал. Ножик выхватил, и вперед прет буром. И почти дошел уже – вдруг тишина. Вылез – смотрит, на полянке, метрах в тридцати, сидит здоровенный волкодав, черкесец. Рычит, но не двигается. А товарищ его в лодке, бледный. Отплыли, а потом уж рассказал тот ему, что было. На этом островке, как они потом узнали – хуторок. И волкодав тот естественно, остров своей территорией считал, а как иначе. Так вот товарищ и рассказал – мол, сижу, курю, вдруг – из кустов морда. На уровне моей, сидячей. Встала на берегу метрах в полутора, гавкнула, и рычит. А я, говорит, и двинуться боюсь – голый по пояс, руки пустые, ничего нету, весла привинчены… Мне, говорит, чтобы хоть что-то достать, или наклониться надо – к нему башкой получается, или назад откинуться – пузо ему подставить. А тот скалится нехорошо так, и двигаться вообще не хочется. И, говорит, даже крикнуть тебе страшно. Так и сидел, не шелохнувшись. И тут, говорит, слышу – треск, хруст, рычание и матюги. Собака так чуть башкой повела, – рычит, и опять на меня… Ну, думаю – сейчас выйдешь, порвет же тебя. Прикинул, как успеть до ружья дотянуться, если что. И тут… собака вдруг уши прижала, оскалилась, тихонько так зарычала… все, думаю, пиздец пришел. Только бы, думаю, успеть руки выставить, хер с ними с руками… А тут пес прижался, да как рванул прочь! Я говорит в ахуении, а тут скоро и ты выполз, и видок такой, что и мне рвануть захотелось не меньше чем собаке. Видать, почуял волкодав, что ненароком может и пиздец прийти вот прямо тут и сейчас. Вот такой рассказ. Так и твой морф тоже, видно, почуял что.

– Эвон как. Ну, да, наверное.

– Ты только не заигрывайся. Охота на них дело же опасное.

– Да знаю… Оборудоваться надо. И помощь. Раньше, сколько-то раз, с машины удачно… ну, по-разному, но все же – и все в одном месте, как специально, охота.

– Это где? – вклинивается майор – у больницы Карла-Маркса?

– Ага. А что, там что-то необычное? Там как гнездо у них… Это бандиты что ль эти?

– Нет. Бандиты вроде и сами от них терпели, детишки конечно не пленные, но рассказывают много – кстати, к тебе полезли за машинами, говорят. Ленивые они были, бандиты – бесхозного полно, но надо же найти, зачистить, в порядок привести. А им проще отнять. Было. Да, так про морфов – там, на Тореза, сектанты какие-то обитали. Короче, как началось – они и совершили массовое самоубийство, похоже. Чем кормовую базу морфам и дали. Разведчики что на эту их молельню наткнулись, говорят, даром что бывалые, изблевались все.

– Ишь ты…. Ясно. Эвон как.

Доктор снова берет инициативу, начинает расспрашивать о том, чем и как питаюсь, какой стул и не пью ли алкогол. С удивлением отвечаю, что последние дней десять – вообще ни капли. К удивлению, он советует, иногда «но только очень по немногу, контролируемо» принимать

– Ага. Вон у нас – «Настойка боярышника», по сто грамм! – ухмыляется проходящий мимо тот самый шутник, Йура. Доктор зыркает неодобрительно, и разводит лекцию, что пить надо хорошее и качественное, и даже в принципе вдруг советует мне – когда буду в надежном месте, с охраной, так взять и нажраться хорошенько. Снять стресс. Приходится, стараясь не ржать, объяснить, что в обозримом будущем оказаться в таком месте не планирую, нажраться совсем не хочу, да и стресса наоборот не испытываю, скорее наоборот – появилась в жизни некая «невероятная легкость бытия», ага. Внезапно и для себя тоже, говорю

– Да я вот только сейчас стал жить как-то…. По настоящему.

– Что, хорошо так жить – удивленно поднимает брови он

– Хорошо? Нет, совсем не хорошо… но – по-настоящему.