Ещё один день

Сердце заколотилось, как ненормальное. Так сильно, что сбилось дыхание.

Я сглотнул и подался вперед.

– Что именно?

Коннор оценивающе посмотрел на меня и ответил:

– Элли сказала: «Хоуп, это не защищается врачебной тайной».

Бам-бам-бам!

«Пожалуйста, пусть это будет она!».

Я помотал головой, боясь обнадежиться заранее. А так хотелось!

– Коннор, это могла быть любая Хоуп во всем мире.

Он согласно кивнул и прищурился.

– А потом она сказала: «Логан – мой друг. Я так не могу».

Сердце ухнуло в пятки. Я забыл, как дышать.

Твою мать!

Я моментально вспомнил вчерашний разговор с Элли.

Есть причина.

Нужно время.

Бам-бам-бам!

Похоже, Коннор был прав. Впервые за полтора месяца я почувствовал настоящую надежду. Узнать хоть что-то. Впервые за полтора месяца я смог нормально вдохнуть. Полной грудью.

– Давно это было?

– Вчера вечером.

Я кивнул, пытаясь выровнять дыхание и сердцебиение. Но, видимо, сейчас это было невозможно.

И впервые за долгие полтора месяца я улыбнулся. И Коннор улыбнулся в ответ. Его глаза заискрились.

– Собирайся, камрад. Мы едем к Элли…

Позже в тот же день, стоя у окна в аэропорту, я наблюдал, как Коннор и Джеймс шутливо ругались. Джеймс издевался над снайпером, а тот рычал и морщился.

– Да взял я жилет! А ты взял… ИНСТРУМЕНТ?

Амбал захохотал и скривил губы.

– Взял! В отличие от тебя, я не забываю таких важных вещей!

– Да уж, точно!

Я вздохнул и покачал головой, когда Джеймс хлопнул себя по карману брюк.

– Да ты даже бумажник забываешь взять!

Коннор взвился и рыкнул в ответ:

– Зато инструмент не забываю.

Я поморщился и отвернулся. Раньше я мог часами наблюдать за этими придурками, останавливая их лишь тогда, когда шутливый спор покидал границы дозволенного. Это случалось нечасто, но я точно знал – эго парней не выдержит оплеухи от камрада.

Я посмотрел на взлетную полосу и сглотнул, прижимая ладонь к груди. Сердце билось сильно, неровно. Я то и дело судорожно вдыхал и так же судорожно выдыхал.

Нетерпение жгло кончики пальцев. Я дергал подбородком и думал, что же ждет меня в Вашингтоне. И снова и снова прокручивал наши с Элли беседы. И все больше убеждался – она что-то скрывала от меня ВСЕ ЭТИ ГРЕБАНЫЕ МЕСЯЦЫ!

И это злило меня, но…

«Горячая голова, Логан. Давай сначала разберемся в причинах».

У всех были причины. Но это меня нисколько не утешало.

Наконец громкоговоритель ожил. Металлический голос объявил: «Начинается посадка на рейс…». Я схватил чемодан и двинулся к парням, которые смотрели на меня, раскрасневшиеся и довольные после спора. Придурки…

«Вот чего им не хватает для…».

Внезапно меня окутал аромат женских духов. Я задержал дыхание и резко обернулся. Глаза округлились. Я беззвучно открыл и закрыл рот, шаря взглядом по залу.

Это ее парфюм! Это парфюм Хоуп!

Я рыскал глазами в толпе, но все фигуры сливались в одну серую массу. Будто все сговорились надеть самые темные и хмурые цвета.

Единственным ярким пятном на их фоне выделялась худая блондинка с каре в ярко-красном пальто. Она хромала и опиралась на трость при ходьбе.

Я снова осмотрел толпу и покачал головой, ощущая неимоверную досаду. И тоску. И одиночество.

Нет. Ее тут не было.

«В конце концов, не она одна, наверняка, им пользуется».

– Грин, нам пора.

Я дернулся.

– Не называй меня так.

Коннор захохотал и пошел к рукаву.

Когда я приблизился, Джеймс стукнул меня кулаком по плечу и улыбнулся.

– Пойдем, работа начинается.

Я кивнул и еще раз оглядел толпу. Мне показалось, что кто-то смотрел на меня, и надежда снова забилась в грудной клетке.

Но я никого не заметил. Ничего.

Со вздохом я пошел вслед за парнями…

– Это были два самых долгих часа в моей жизни! Клянусь, почти сутки в яме с говном сидеть было приятнее, чем лететь с вами.

Коннор застонал, поправляя лямку сумки, а я ухмыльнулся и двинул снайпера в плечо.

– Сам начал, в курсе, да?

Джеймс захохотал, и Коннор нервно отшатнулся. Он повернулся ко мне и с мольбой заглянул в глаза.

– Камрад, успокой этого придурка. Иначе я точно отправлю его недвижимым грузом на малую родину.

Я засмеялся Искренне. Потому что мне было смешно. Впервые за долгое время. Так, что заболели ребра.

Джеймс снова захохотал, зажимая переносицу большим и указательным пальцами. Его щеки блестели от слез.

– Если ты… ох! Если ты задаешь вопросы про то, насколько ты хорош в постели, своим друзьям, ты ДОЛЖЕН БЫТЬ готов к таким разговорам.

Я буквально согнулся пополам и бросил чемодан на пол. Упираясь ладонями в колени, я хохотал так, что из глаз брызнули слезы. Джеймс остановился рядом со мной. Его ржач сотрясал здание аэропорта, не иначе!

Коннор тяжело вздохнул и покрутил пальцем у виска.

– Да ну вас.

С добродушной улыбкой он пошел на выход, а мы с Джеймсом остались на месте. Мы хохотали, как ненормальные, и хлопали ладонями по коленям.

– Логан! Ох! Логан, твою мать! Ты вообще понял, зачем он это спросил?

Я с трудом выпрямился и утер слезы, не переставая смеяться.

– Я думаю, у него кто-то есть. И, похоже, наш братишка влюбился.

Джеймс с трудом успокоился и задумчиво посмотрел вслед удаляющемуся снайперу.

– Если она снова попытается его убить, я его спасать не буду.

Он взял сумку и махнул рукой.