Ещё один фэнтезийный детектив

      Кроме Шуса, именно так назвал посетитель себя в прошлый раз, была еще и девушка, чье милое личико ничто не скрывало и вообще, одета она была достаточно легко. И была она довольно запоминающейся особой. Кроме превосходной фигуры, которая в общем-то не была такой уж редкостью, и милого личика, она обладала волосами, крайне необычного, пепельно-серого цвета, заплетенными в косу, и глазами под цвет волос.

      Заметив взгляд ростовщика посетитель сказал:

      - Она со мной. Она, моя... жена.

      Пепельноволосая девушка одарила спину господина в капюшоне ледяным взглядом, свидетельствующим о том, что если она и правда его жена, ему остается только посочувствовать.

      "Во имя всех богов, - подумал Лоуренс, - откуда берутся такие идиоты? Зачем использовать вымышленное имя и прятать лицо, если при этом ходишь с такой красавицей? Конечно может она... нет, вряд ли, не похоже".

      - Конечно, конечно, проходите, - произнес ростовщик, отходя с прохода, чтобы пропустить клиентов, - доброго вам дня, госпожа.

      Закрыв дверь, Лоуренс вернулся за прилавок:

      - Простите, господин Шус, но обстоятельства сложились так, что я не смог закончить работу над вашим кольцом.

      - Это крайне неприятно.

      - Простите, к завтрашнему дню все будет готово.

      - Хорошо, тогда мы...

      - Скажите, а сколько это стоит?

      Девушка, как жену человека в плаще, Лоуренс ее не воспринимал, склонилась над одной из витрин и всматривалась в тусклый блеск мифрилового медальона.

      - 87 золотых, госпожа.

      - Так дорого?

      - Напротив, дешево. Этот медальон сделан из мифрила в гномьих шахтах. Кроме того, ему более пятисот лет и он обладает некоторой магической аурой.

      - Вы правы...то-то я думаю, что ж он так мне понравился.

      "Кроме того, она еще и ведьма", - продолжал размышлять о человеческой глупости ростовщик, - "судя по ее возрасту - студентка. Что ж, если понадобится, разузнать о них не составит проблем".

      - Мел, в смысле Шус.. в общем, дорогой, давай его купим.

      - Что?! Ты хочешь купить какую-то побрякушку, которая стоит сотню золотых? - Да даже будь у меня деньги, будь я хотя графом...

      - Но ведь у тебя есть деньги.

      - Не мои, к тому же ворованные!

      "Они что, и вправду не понимают, что в моем присутствии не стоит показывать лица и раскрывать свои настоящие имена?" - философские размышлял Лоуренс.

      - А я Втри пожалуюсь.

      - Да она мне только спасибо скажет, что я ее деньги не даю тратить.

      - Тогда твоему комиссару.

      - И что же ты ему скажешь? Ваш...

      - Кхм, - напомнил о своем присутствии ростовщик, он и так услышал больше, чем хотел бы.

      - А-а... - простите, мы уже уходим, - произнесла девушка, улыбнувшись, - как видите, он не хочет пополнять ваш кошелек.

      - Ничего страшного. Разумность никогда не повредит, - вернул ей улыбку Лоуренс, - обещаю, завтра все будет готово. - До свидания, господин Шус.

      После того как эти двое ушли, Лоуренс сел и постарался забыть все, что услышал за последние пять минут. Конечно, эта информация имела некоторую ценность, но использовать ее при случае торговцу не хотелось.

      - Три тысячи чертей... а может четыре? Ну почему, во имя всех богов, такое постоянно случается со мной? Притягивает вас, бандитов и уголовников, что ли ко мне? И ведь Втри, по сути, тоже кри-ми-на... в общем, элемент. И Жаннет, вроде бы, тоже... хотя... В общем, что за несправедливость, под какой несчастливой звездой я родился, какие прегрешения совершил в прошлой жизни? Может, в ней я был бандитом с большой дороги, а это расплата?! - разглагольствовал сам с собой Шус, сидя в темном подвале какого-то бандитского вертепа.

      Разглагольствовал он вслух, поскольку охранников поблизости не было. Либо они отличались стопроцентной глухотой, что для охранника является довольно серьезным препятствием при трудоустройстве. Заключалась же его проверка в том, что Шус в течение довольно долгого времени поносил всех родственников вышеозначенных охранников до десятого колена. Причем половина выражений, им произнесенных, была бы им непонятна, поскольку была основана на специфике разведения бараномамонтов, что было вдвойне обидно. Однако после того, как Шус выдохся, никто не пришел его избивать, что было верным свидетельском того, что его никто не слышит. Потому что после такого не только бандит, но и простой благовоспитанный гражданин пойдет мстить обидчику.

      Установив это, Шус еще раза два попытался поколдовать, надеясь, что ошейник рассчитан на определенное количество включений, или что он сломается. Возможно, так оно и было, но двух раз было явно недостаточно, но на большее количество попыток Шуса не хватило. Затем он попытался освободить руки, в чем тоже не преуспел.

      С тех же пор до настоящего монолога прошло несколько, довольно много, часов. Он как раз задался вопросом, сколько же прошло времени, и в этот самый момент ему показалось, что он слышит шаги. Эти шаги как раз были ответом на его вопрос. Ведь Холдар обещал прийти в полночь. По крайней мере, так Шусу казалось.

      Шаги приблизились. Затихли. Раздался скрип поворачивающегося ключа. Дверь распахнулась.