Еще один Фэнтезийный мир. V2.0 [CИ]

И чем дольше они не проявляли признаков жизни, тем больше Фамбер начинал беспокоиться, раздумывая об этом «что-то похуже». Шус же, увлеченный своими попытками, не обращал на это никакого внимания. Фамбер уже хоте прервать его занятия, предложив потренироваться на мышах или тараканах, хоть он довольно смутно представлял себе пьяного таракана, однако организм Шуса распорядился по-своему.

Впрочем, вернулся он уже через полминуты. У него было тяжелое дыхание, словно бы ему пришлось бежать от раненой медведицы, хоть до туалета было каких-нибудь метров десять. Его губы, как и речь, дрожали.

— Т-там, гос-по-дин Сэл-л-ле…

— Что с ним? — с трудом разобрав лепет Шуса, подогнал его Холдар.

— Он лежит!

— Неужели он напился до такого свинского состояния, что заснул прямо в туалете, а ты не догадался вытащить его оттуда за ноги?

— Но он не пьян, — немного успокоившись, ответил Шус, — он мертв.

— Ты уверен?

— Д-да.

— Обидно, если ты прав. Значит, твой утренний кошмар не так уж далек от реальности. Что ж, пойдем посмотрим. Фамбер, ты идешь?

Тот последние полчаса посвятил изучению каких то бумаг. Насколько мог судить Шус, тех самых, что они успели вынести из пещеры бывшего ученика колдуна, хотя судить об этом он мог лишь по цвету бумаги да истрепанности краев.

— Да, — наконец ответил волшебник.

Как и в прошлый раз, никто из них ни на секунду не усомнился в вопросе, жив пациент или мертв. Та же мечта каннибала, что и в прошлый раз, поданная в деревянной посуде, обильно сдобренной кровью.

Бросив на это зрелище привычный к подобным вещам взгляд, Холдар обратился к Шусу:

— Да уж, тебя ни на секунду нельзя оставить одного. При первой же возможности ты находишь какой-нибудь труп.

— Господин Холдар, я не специально, — потупившись начал извиняться Шус.

— Если бы специально, то я бы… — начал было Холдар, однако не успел озвучить свою угрозу. Его прервал Фамбер, молчавший все это время.

— Теперь не может быть сомнений. Надо собрать народ.

— Зачем? Хочешь им сказать, что ты обманщик и бесполезный колдун? Что чудовище до сих пор живо и жаждет мести?

— Нет, это не Энфар. Если верить записям Энафара, то он долбился некоторых успехов, хоть и не добился своей цели. Дело в том, что похоже в результате своих опытов, он не только стал практически бессмертным, ну или трудноубиваемым, на что я надеюсь. Он стал превращаться в какое-то чудовище. И для сохранения разума… В общем, это сделал не он. В противном случае вряд ли бы хоть что-то осталось. Этот же человек цел. Я хотел сказать, что имеются все его отставляющие.

Услышав последние слова Шус подумал, что его желудок должен немедленно избавиться от своего содержимого. По крайней мере, он был уверен, что когда говорят подобные вещи о человеке, с которым ты сидел за одним столом всего лишь несколько часов назад, именно так и должен поступать желудок. Однако последний был не согласен с Шусом, как, впрочем, и его учитель заодно со своим другом.

— Ну, и кого же ты обвиняешь в этом? — нетерпеливо осведомился Холдар.

— Я почти уверен, что это — тот сумасшедший… Киракис? В общем я думаю, что это именно он.

— Ты так решил только потому, что он нахамил тебе?

— Нет. Все дело в том, что я, в отличие от тебя, очень умный.

— Да неужели?! — от интонаций Холдара за милю несло сарказмом и недоверием.

— Да, именно так. К тому же, в записях Энфара, кроме его жутких опытов, я обнаружил что-то вроде дневника. И там он пишет, что какой-то забавный старик приносил ему бумагу, еду и помогал с поиском жертв. Собственно, там написано имя этого старика. И судя по словам Энфара, Киракис чуть ли не боготворил его, что крайне веселило Энфара. У него всегда были проблемы с чувством юмора.

— Постой. Ты сказал, что Энфар вел дневник?

— Да, он всегда был крайне пунктуальным молодым человеком.

— Ну не настолько же… — с сомнением в голосе протянул Холдар.

— Как видишь, настолько.

— В любом случае, дело не в твоем остром уме и проницательности, Тюр-Тюр, что не может не радовать.

— Разобрать его почерк было тоже не легким делом, не говоря уже о том, что ты, похоже, забыл, кто нас вчера спас, — судя по голосу волшебника, тот всерьез обиделся.

— Да не беспокойся ты. Помню я, что ты великий и ужасный злой колдун, способный испепелить меня одним взглядом в любую секунду. Просто думаю, что в этом случае тебе будет скучно, а по ночам тебя будет грызть совесть, напоминая, что ты убил своего лучшего друга.