Еще один реальный способ улучшить нашу жизнь (СИ)

Первое, что бросилось в глаза отцу Кириллу при входе на территорию часовни — валяющиеся прямо возле дорожки совершенно бесхозные инструменты. Лопата, лом, и даже топор. И ни малейших следов пономаря Василия! Пришлось батюшке весь инструментарий подобрать и в кладовую, на свое место нести, благо ключи от входных дверей у него с собой нашлись.

Инструменты на свое место, в кладовую, отнес, аккуратно возле двери сложил. Заодно, раз уж здесь в кои-то веки оказался, решил хотя бы мельком местные припасы проинспектировать. Ну, часовня же совсем небольшая была, тут даже своего постоянного священника не имелось, соответственно, все необходимое для работы умещалось в небольшой комнатушке, квадратов от силы на десять.

— Тьфу ты, мерзость какая! — Не сдержался батюшка, увидев на столе, рядом с ящиком церковного кагора, противоестественно розового цвета крысу. Крыса, абсолютно не обращающая никакого внимания на появившегося в помещении человека, увлеченно попискивая, грызла пробку на одной из бутылок.

Хотя отец Кирилл и считал себя человеком непьющим, против такого святотатства со стороны нечестивого грызуна он не устоял. Схватил первое тяжелое, что под руку попалось, и по крысе со всего размаха ударил.

Под руку попался ломик. Ножки стола с громким треском подломились, бутылки, звеня и рассыпаясь осколками, посыпались на пол. Хлынувшее из них вино бурным потоком захлестнуло туфли отца Кирилла. Ломик, вывернутый из рук силой инерции, укатился куда-то под стеллаж. В помещении резко запахло спиртным.

Меж тем уцелевшая в катаклизме розовая крыса, как ни в чем ни бывало, уселась на полке идущего вдоль всей стены стеллажа с расставленными там коробками с восковыми свечами и принялась то ли яростно умываться, то ли слизывать с шерсти вожделенный кагор.

Впавший в раж священник, помянув нечистого и его тесное телесное общение конкретно с этой самой крысой-мутантом, принялся подыскивать для себя другое оружие. Нашел. Рукоятка топора легла в руку как влитая. Занеся топор над головой, батюшка принялся подкрадываться к животному. Охотничьи инстинкты предков окончательно взяли над ним верх.

Удар! Надломленный стеллаж не удержал свою ношу. Во все стороны разлетелись свечи. А крыса розовой меховой ленточкой скользнула уже на полку с церковной утварью и прочей посудой.

Не теряя ни секунды, поп вновь взмахнул своим оружием, пытаясь поразить юркого посланца нечистого. Грохот! Звон. По полу жалобно дребезжа и подпрыгивая, прокатилось кадило, дежурный инструмент приходящего священника. Крыса же уже на вешалку с висящими там церковными одеяниями переместилась.

Зоя, которой быстро надоело без дела сидеть в машине, вышла из нее и отправилась на поиски мужа.

— Простите, — обратилась она к старушкам в черных одеяниях, крестящихся на купол часовни. — Вы не подскажете, где я могу отыскать батюшку.

Вообще-то, говоря про батюшку, Зоя имела в виду своего мужа. Она же в курсе была, что своего священника тут отродясь не водилось. Но старушки решили, что она про местного пономаря Василия их спрашивает, и с самым уверенным и честным видом ответили:

— И-и-и, милая. Запировал батюшка. Неожиданно, да… Теперь до понедельника лучше и не искать его.

— Ага, — подтвердила вторая богомолица, — а то он во хмелю сильно буйным бывает.

— Да что вы говорите такое! — Возмутилась супруга, уверенная как в стойкости своего мужа перед зеленым змием, так и в том, что невозможно сколько-нибудь серьезно напиться за то время, пока он отсутствовал, — он же непьющий совсем!

— Все они непьющие до поры до времени, — философски отозвалась первая старуха, — а потом как бес в них вселяется.

— Да ну вас! — Отмахнулась Зоя от странных теток и поспешила к двери часовни. Заметила, что она приоткрыта.

— Врешь, с*ка, не уйдешь, нечистый! Я тебя и из геенны огненной достану, и в святой воде утоплю! — Услышала она яростный вопль своего благоверного и поспешила к нему, благо голос буквально из-за соседней двери раздавался.

Через минуту перед ней открылась ужасающая в своем первобытном варварстве картина: муж с перекошенным в праведном гневе лицом остервенело крушил еще остающиеся целыми полки, на топоре, словно боевая хоругвь, зацепившись, повис обрывок рясы священника. И запах! От запаха спиртного перехватывало дыхание.

Надо отдать должное храбрости этой неординарной женщины. Не обращая внимания на дикий, шальной взгляд своего мужа, она, не сгибая спины, лишь причитая и призывая успокоиться, двинулась в сторону буйствующего мужчины. И случилось чудо, достойное увековечения в текстах святых писаний. Рыкающий лев стал кротким агнцем и безропотно последовал за своей супругой сначала прочь из разнесенного им вдребезги склада, а потом и в салон вызванной машины скорой помощи. И даже топор согласился отдать почти без возражений.

* * *

Врач психиатр Юрий Петрович Загуменов, совершая свой утренний обход, в очередной раз задумался о вопиющем несовершенстве их мира. Причем, несовершенство это, судя по стремительно прибывающему контингенту в их больнице, все больше усугубляется.