Еще один реальный способ улучшить нашу жизнь

— Не волнуйтесь, граждане, далеко не уйдет. Все выходы перекрыты нашими людьми. — Прокомментировала бегство мнимой фашистки Ирина и спокойно уселась обратно на свое место, которое в ее отсутствие на нем, так никто и не отважился занять. Сел обратно и Андрей, раз уж и на его место больше никто не претендовал. Еще пять остановок ехать, чего толкаться в проходе-то.

Впоследствии, когда компетентные органы пытались составить фотороботы молодой женщины, свидетели, как сговорились, описывая сотрудницу грозного ведомства совершенно по-разному. Кто невысокой брюнеткой, кто тоже брюнеткой, но под метр девяносто ростом и с золотой фиксой во рту, а один парень, одиннадцатиклассник, так и вовсе вылитой Найоми Кемпбелл. А две записи на смартфонах зафиксировали только убегающую вдаль тетку, вознамерившуюся побить мировой рекорд по бегу на дальние дистанции, отказавшись фиксировать ту, что этому рекорду немало поспособствовала. Единственное, в чем сходились все опрошенные в один голос, так это в том, что глаза сотрудницы секретной службы отливали нереальной, малахитовой зеленью.

А в гостинице в это время назревали уже совершенно другие события.

На микроавтобусе марки «Пежо» к ее парадному входу подкатили люди в камуфляже с погонами. Еще и маски-балаклавы на лицо раскатали, чтобы простым обывателям пострашнее было. А из Ленд Ровера цвета вишневый металлик вылез пузатый, еще не очень старый полковник. Тоже в форме, но, почему-то без маски на роже.

Пятнисто-зеленые маски-шоу рысью в здание кинулись. Полковник неторопливо зашагал следом. Со стороны, так один в один охотник, который со сворки стаю борзых спустил и теперь шествует, ожидая, что собаки сами к нему добычу притащат. Швейцар на входе, едва не затоптанный служивыми людьми, обмирая от ужаса, распахнул перед ним дверь, сгибаясь в поклоне.

— Где тут у вас аферисты? — Задал вопрос полковник Елене Николаевне, что уже успела после посещения своего любовника вновь к исполнению служебных обязанностей возвратиться.

— В-в триста первом. — Чуточку заикаясь от накатившего волнения, ответила она.

— Номер находится под наблюдением? — Это уже непосредственный командир отряда пятнистых поинтересовался.

— Н-наверное. У нас охрана этим заведует. — Перевела стрелки старший администратор.

— Ну, так ведите нас к ним.

Толпа боевых мужиков с немалым интересом проследила за филейной частью дамы, постоянно меняющей свою конфигурацию от семенящих шагов в удушающе узкой юбке. Мадам Вязникова с мылом втиснулась в нее, потакая вкусам своего шефа, а потом дела так быстро завертелись, что сменить ее на что-нибудь более просторное и менее вызывающее она просто не успела.

В комнате, отведенной под размещение мониторов с камер наблюдения и параллельно вообще для отдыха работников охраны, было жарко и душно. Нет, не так…. ОЧЕНЬ жарко, а спертый воздух, казалось, и вовсе не содержал кислорода. Тем не менее, в этой душегубой парилке за столом с закипающим электрическим чайником сидели трое. В руках парящие чашки чая, кители распахнуты на груди, на раскрасневшихся лицах крупные капли пота. Елена Николаевна Вязникова, шестым чувством ощутив подкатывающие неприятности, испуганно пискнула и отступила в сторону, только указуя обвиняющим перстом в сторону этих обормотов.

— Вот…. — И попыталась было просочиться за дверь, но там плотной пробкой уже толпились прибывшие спецназовцы.

— Докладывайте, что у вас тут происходит. Где изображение с камер наблюдения за выходом из номера подозреваемых. — Задал полковник вполне естественный в данных условиях вопрос.

— Родненькие! — Вдруг взвился из-за стола самый молодой из троицы охранников. — Спасите, помогите! Этот чай в меня больше уже не лезет. — Вопреки своему последнему заявлению он одним махом опустошил свою чашку с благородным напитком, поставил чашку на стол, и, с отчаянием глядя на начавший закипать чайник продолжил: — Ведь мы уже никуда и выйти отсюда не можем. Даже вот, — в руках жалующегося на свое бедственное положение охранника откуда-то появилась почти полная пластиковая полуторалитровая бутылка с золотисто-желтым немного пенящимся содержимым и наклейкой на боку: «Светлоголовка. Лимонад».

Полковник принял из рук охранника бутылку с напитком, повертел в руках.

— Теплая. — После чего отвернул с горлышка пробку и зачем-то понюхал. — Как вы тут вообще можете дышать в такой жаре. — После чего сделал глубокий, от души, глоток предъявленного ему к осмотру напитка. Закашлялся. — Что за хрень? Гадость какая-то.

— Так я же и говорю. Даже в туалет выйти не получается. Сразу нестерпимо начинает хотеться чая, будь он неладен. Разве только в бутылку вот….

Сообразив, чем он только что так бодро заправился, полковник сделал непроизвольное рвотное движение. И в ярости, с размаху, пробил кулаком в скулу по-прежнему глядящего на него с мольбой молодого. Парень отлетел в сторону, сгребая своим телом столы с расставленными на них компьютерными блоками и прочей машинерией.

— Тьфу! Зараза! Да я тебя в обезьяннике с пидарасами сгною, паскуду!