Еще один шанс

— Идиот, перестань строить из себя менестреля. Взгляни на небо. Видишь облака, что едва показались у горизонта. Безветрие закончилось. Появился небольшой зюйд-вест. Пока он слабый, но через полчаса-час окрепнет. Поэтому надо уходить, пока эта свора не бросилась на нас. Будь я проклят! Сейчас, они заняты англичанами, но как только переломают им кости, так сразу займутся нами.

— О-ля-ля, мой друг! Вы в серьёз так думаете? — с явно деланным равнодушием собеседник поймал вилкой шампиньон и стал отрезать ножом от него кусочек. — Сэ бон! Сэ бьен!

— Уверен, — Вандеркофф твердо стоял на своем мнении. — Я все вижу прекрасно. Клянусь концом моей жизни! Как бы храбро не сражались британцы, рано или поздно их просто задавят численностью. И пока чернокожие лезут на мед как пчелы. Нужно поднимать паруса и уходить из этой западни, в которую привело нас безветрие.

— Экскюзе-муа, ту са не мё плэ па… Знаете, именно эту великолепную фразу любит повторять «король-солнце» Людовик XIV когда собирается казнить кого-то из своих поданных. А уж он, поверьте, знает толк в этих делах!

Хейлли оторвал кусок от курицы и с деловым видом начал осматривать его со всех сторон.

— Не знаю. Я бы все-таки подождал. А вдруг победят англичане? Кстати, вон, на тот пузатый раздутый вширь галеон «Хилл энд Мэри», я поставил 40 рублей.

Ирландец указал на медленно погружающийся в воду большой черный корабль. В его борту зияли огромные дыры, паруса, ещё укрепленные на мачтах, были пробиты, мачты поломаны, а несколько рей и штанг уже валялись внизу или беспомощно висели, готовые упасть. В натянутой над палубой сетке чернели обломки рей, нос корабля был изуродован, на корме что-то сильно дымило. Одного взгляда на бывший красавиц галеон было достаточно, чтобы понять: Через час, самое большее полтора он скроется под зеленоватыми волнами моря.

— Компанию составить не желаете? — Хейлли хитро прищурился и стал показывать пальцами, как будто вёл счет денег. Затем несколько призывно мигнул левым глазом. — Ме прёмьер зэмпресьон сон трэ бон. Месье, сейчас самая выгодная ставка — 1 к 20.

— Знаете, что? — бывалый моряк понял, что над ними просто издеваются. Он досадливо скрипнул зубами. — Как хотите. Я скорее соглашусь сгореть в аду, чем останусь здесь! Я, немедленно возвращаюсь на свой корабль и готовлю судно к отплытию.

Седовласый капитан, решительно повернулся и направился к борту, где его ждала шлюпка. И тут же услышал щелчок взводимого курка. Боцман, играючи поднял огромный длинноствольный пистолет и направил его в сторону головы немца.

— Какого дьявола, здесь происходит? — широко раскрыв глаза, удивился Вандеркофф. Его рука непроизвольно потянулась к месту, где висела шпага.

— Сядьте, Иоахим, — вмиг протрезвевший голос ирландца стал холодным и режущим, как стальной клинок. — Нам есть о чем поговорить.

Испуганные выстрелами и шумом чайки, тревожно кружили над полем боя, издавая крики. На атакованных кораблях шла отчаянная рукопашная борьба, причем с одинаковым успехом пускались в ход сабли, ножи, топоры, пики, прокладывая себе путь и беспощадно проливая кровь. То тут, то там падали раненые и убитые. Под натиском корсаров английские моряки медленно отступали со шкафута на корму и на нос корабля. Ноги присутствующих буквально скользили по красной и липкой от крови палубе. Раненые стонали, корчались от боли, либо молча сидели у фальшборта. Многие висели на нем, точно безжизненные мешки, или медленно ползли по палубному настилу, оставляя за собой тягучий темно кровавый след, умоляющим жестом протягивая руки, прося о помощи или о капле воды.

Вот, часть оставшихся в живых матросов с трудом развернули уцелевшую пушку и направили её в сторону атакующих. Один из моряков дотянулся, через кровавое месиво на палубе, до убитого канонира. Поднял выпавший из его руки фитиль и поднес к запалу.

Жерло орудия пыхнуло ярким огненным языком. Грохот выстрела. Со страшным воем рваная масса металла понеслась в сторону наступающих пиратов. Осколки в мгновение ока, словно смерч разбросали людей, в щепки разорвали и расщепили отдельные части корабля, навели вокруг ужас и разрушение.

— Видите ли, мой седовласый друг! — произнес Хейлли, крякнув после распития очередного кубка. — «Ля витэс» находиться ближе к месту сражения, чем ваша «Серая чайка» и мне с вершины мачт, в хорошую оптику, бухта видна лучше. Мы в капкане. Воспользовавшись отсутствием ветра, весельные галеры алжирцев заранее перекрыли выход. Поэтому, ни с ветром, ни без него, нам уйти не дадут. Мы, так сказать, приз, вишенка на торте, оставленная напоследок, на сладкое. Кстати, — к ирландцу вновь вернулось чувство юмора. Он ухмыльнулся, как будто у него в рукаве были спрятаны козыри. — В баталии, вон на том корабле, на который я поставил деньги, пока вроде выигрывают мои соотечественники.

— Господин адмирал, разрешите обратиться? — по-русски произнес один из матросов, который осуществлял связь между кораблями эскадры.

— Обращайтесь.