Еще один шанс. Три президента и кризис американской сверхдержавы

Подготовил Бретт Эдкинс

Сам Буш вспоминает, что был удивлен, узнав о том, что у Саддама осталось еще более двадцати дивизий, включая элитные части его Республиканской гвардии. Он также утверждает, что был «разочарован» тем, что Саддам остался у власти, но это ничего не говорит нам об усилиях — если они и были предприняты, — направленных на достижение иного результата. Во всяком случае, то, что Саддам по-прежнему удерживал власть в своих руках, вызывало раздражение у американцев, и существует трагическая связь между тем, что не произошло зимой 1991 года, и тем, что произошло весной 2003-го. Если бы результат первой войны в Заливе был иным, следующему президенту США не пришлось бы вести войну в Ираке.

Но мы теперь доподлинно знаем, что быстрое прекращение огня в феврале 1991 года оставило Саддаму достаточно военных сил для того, чтобы подавить восстание шиитов, вспыхнувшее из-за понесенного им военного поражения, а ведь это восстание, возможно, было вызвано призывами США к действию, обращенными к народу. Результатом стали острейшие столкновения между суннитами и шиитами, которые очень сильно осложнили политическое положение в последние годы в Ираке после свержения Саддама. Все это способствовало тому, что США, по представлению арабов, ведут с ними игру, пытаясь на самом деле сохранить свой контроль над нефтяными ресурсами региона.

Мог ли Буш прибегнуть к политическому торгу: добиться изгнания Саддама Хусейна в обмен на сохранение иракской армии? Буш и его команда доказывали, что отстранение Саддама потребовало бы штурма Багдада и изменение их целей в процессе вторжения раскололо бы созданную коалицию и привело бы к отчуждению ее арабских участников. Но решительная попытка повернуть находившуюся в шоке деморализованную военную верхушку Ирака против Саддама могла бы сработать. Иракские вооруженные силы ко времени прекращения огня находились в состоянии хаотического отступления. Ультиматум Саддаму: откажись от власти и отправляйся в изгнание или твоя армия, которая бежит, будет вся уничтожена, — усиленный официально заявленной или тайно доведенной до высшего военного руководства Ирака (и даже до некоторых лидеров партии «Баас») гарантией того, что им будет дана возможность принять участие в правительстве, — мог бы перевести военный триумф в политический успех.

Заслуженная победа в Ираке, таким образом, осталась неиспользованной в стратегическом отношении ни в Ираке, ни в регионе в целом. Тесное и совершенно явное англо-американское сотрудничество в противостоянии вызову Саддама, персонифицированное дуэтом Буша и Тэтчер, дало толчок распространенному на Ближнем Востоке мнению об Америке как стране, стремящейся стать наследницей британской имперской мантии и действующей по указке Великобритании. Большинство американцев остается в блаженном неведении о старых обидах, нанесенных арабам британским господством, невыполненными обещаниями об освобождении от оттоманского правления и периодическими жестокими репрессиями по отношению к нараставшему арабскому национализму. В глазах многих арабов, склонных к объяснению всего заговорами, Америка действует под влиянием Даунинг-стрит и подбирает все, что оставили после себя британские империалисты.

Это вызывает особое сожаление, учитывая успехи Буша в привлечении арабских стран к участию в кампании против Саддама Хусейна. Коалиция создала для Америки возможность использовать свое исключительное положение для энергичных действий по урегулированию напрямую самого мучительного конфликта в этом регионе, ставшего причиной многих страданий и главным источником усиления антиамериканских настроений, а именно израильско-палестинского конфликта. Как отмечал Денис Росс, главный представитель президента Клинтона в переговорах по Ближнему Востоку и известный как верный друг Израиля, «ни один вопрос не вызывал такого гнева и столь глубокого чувства несправедливости на всем Ближнем Востоке, как израильско-палестинский конфликт».

Первоначально казалось, что Буш готов осуществить широкую инициативу, чтобы положить конец этому конфликту. Еще до войны 1991 года он выразил свое намерение сделать это несмотря на то, что правительство партии «Ликуд» в Израиле проводило политику расширения еврейских поселении на палестинских территориях. В мае 1989 года, четыре месяца спустя после инаугурации, государственный секретарь Буша прямо сказал в Американо-израильском комитете общественных отношений, главном израильско-американском лобби, что «для Израиля пришло время раз и навсегда отказаться от нереалистических представлении о Великом Израиле… Отрекитесь от аннексии. Прекратите политику строительства поселений… Протяните руку палестинцам как соседям, заслуживающим политических прав». В марте 1990 года сам Буш заявил: «Моя позиция такова: внешняя политика США исходит из того, что на Западном берегу или в Восточном Иерусалиме не должно быть новых поселений».