Еще один Валентинов день

Хелен подняла с пола ключи от машины, куда их швырнул Рафферти, натянула чернобурку из-за отсутствия чего-либо более подходящего и вышла в послеполуденный холод. Небо затянуло облаками, по улицам гулял сильный ветер, снежная крупчатка секла лицо. Где-то юные влюбленные готовились праздновать День святого Валентина. Где-то ели конфеты и пили шампанское, флиртовали, целовались и планировали будущее.

Но не Хелен. И не сегодня. Она закончит этот день такой же девственницей, как и первое празднование Дня влюбленных. По крайней мере, хотя бы получит кое-какие ответы.

Уже стемнело, когда она наконец отыскала Кларк-стрит, 1322. Сделала полдюжины неверных поворотов, еле тащась по скользким улицам, путаясь в указателях, так что к тому времени, когда оказалась через дорогу от назначенного места, начала сомневаться в целесообразности своего поступка.

Здание располагалось далеко от расчищенного тротуара, широким простором впереди расстилалась заснеженная лужайка. Хелен несколько минут просто сидела в машине, наблюдая за бредущей по улице женщиной с двумя одинаковыми кокер-спаниелями на поводках.

Собаки прекрасно вели себя и бодро трусили по мостовой, пока не подошли к дому 1322. Вдруг рванули вперед, одна из них моментально натянула повод, стремясь вырваться на свободу. Другая же присела и завыла.

Хелен уже слышала этот звук прежде. Одинокий жуткий собачий вой… С внезапным ужасом она вспомнила, что находилось когда-то на Кларк-стрит, 1322: тот самый гараж, где много лет назад застрелили семерых бандитов.

Трясущимися руками принялась заводить двигатель. В панике дернула сцепление, но машина не тронулась с места. Попробовала снова, и тут дверь отворилась, чья-то рука сжала ее ладони.

– Убегаете, мисс Эмерсон? – прошипел тихий голос.

Напавший зверски стиснул запястья. Она попыталась выглянуть наружу и рассмотреть стоящего там человека, но сумела разглядеть только мрачные безумные глаза и жилистую фигуру.

– Отпустите меня, – распорядилась прокурорша нарочито твердым тоном.

– Мне казалось, вы решили получить ответы.

– Я передумала.

– Вы ведь знаете, где находитесь, не так ли, мисс Эмерсон? – продолжал чертовски знакомый голос.

Кто-то из проходивших по уголовному делу, догадалась она, но не могла вспомнить.

– Конечно, передумали. Рафферти, должно быть, был более общительным, чем обычно. Но при всем желании сюда и носа не сунет. Не рискнет рассказать о том, кто он и откуда. Как и все мы. Но наверняка наплел что-нибудь.

Безрассудный ужас сковал позвоночник. Хелен попыталась вырваться, но ей так сильно сдавили пальцы, что пришлось закусить губы, чтобы не закричать.

– Не бойтесь этого здания, мисс Эмерсон, – злобно мурлыкал незнакомец. – Оно не сможет причинить вред. Старый гараж снесли несколько десятилетий назад. Пожалуй, собаки сюда не сунутся, но другие существа не столь чувствительны. По мне, так место идеальное.

– Идеальное для чего?

– Чтобы убить вас. Что-то наподобие высшей справедливости, вам не кажется?

Мужчина присел на корточки, и Хелен взглянула в безумные глаза, когда-то выглядевшие вполне здраво на лице Вилли Морриса.

– Почему вы хотите убить меня?

Ее голос не дрожал, в отличие от рук.

– Скажем так, вы мне задолжали, – оскалился Моррис в жуткой дружелюбной улыбке.

И показал пистолет, очень маленький, очень смертоносный на вид.

«Сейчас я умру». Хелен восприняла происходящее достаточно спокойно, не имея другого выбора, раз уж этот психопат по неведомым причинам вознамерился выстрелить. И вдруг совершенно некстати рассвирепела на Рафферти. «Черт возьми, из-за этого негодяя я умру девственницей. Мерзавец, из-за него я погибну, не познав плотской любви».

Безрассудный гнев был настолько неистовым, что она вылетела из машины, хлопнув дверцей, и со всей силы оттолкнула Морриса. Второго шанса не представится. Хелен летела по тротуару с развевающейся за спиной шубой, в любой момент ожидая, что пуля вонзится в тело. Моррис не промахнется, он не из тех, кто мажет мимо цели, даже если добыча движется столь стремительно.

Метнулась через улицу, прямо на дамочку с двумя собаками. Те сбились в воющий клубок и запутались в поводках, обвивая женщин и яростно лая, пока Хелен старалась пробиться между псинами и вырваться на свободу, опасаясь, что подвергает смертельной опасности и себя саму, и постороннего человека.

Он подошел сзади, она тут же почувствовала его присутствие – еще до того, как ее схватили, вытащили из кучи-малы и поставили в вертикальное положение. Хелен хладнокровно развернулась, приготовившись к неминуемой гибели. Но вместо этого взглянула в колючие глаза Рафферти.

– Какого черта ты тут делаешь? – рыкнул он.

Она молча таращилась на взбешенного спасителя, не обращая внимания на голосистый вопль другой женщины, которая пыталась распутать себя и собак. Хелен оглянулась – никаких признаков Морриса, никаких признаков кого-либо вообще, только разъяренная парочка кокеров, один из которых бросал на нее злобные взгляды, второй по-прежнему осторожно косился на границы владения дома 1322 на Кларк-стрит.

Рафферти полностью игнорировал окружающее.