Еще одна Ллеверлин! (СИ)

Участницы реалити-шоу вторжению в свои сны не обрадовались: кто-то меня в лес послал, где сучков и выступающих из земле корешков побольше; другие из номеров выскочили и попробовали подушкой меня обласкать, ибо заткнуть ею не получилось — большая слишком; прочие выглядывали, пальцами у виска крутили, эпитетом награждали и обратно в комнате скрывались. Наконец, Каспея откликнулась на призыв.

Хмурая, недовольная она встала на пороге, расставив ноги и уперев руки в бока. Видно, что не отошла еще напарница от обиды. Или не проснулась еще…

— Назови имя того, кто тебя нанял! — потребовала я.

Девушка закатала глаза, фыркнула, отступила на шаг и попыталась закрыть дверь перед моим носом. Не тут-то было! Во времена работы на шестом развлекательном данный фокус даже у директора зероканала не проходил. Я сунула ногу в уменьшающуюся щель между дверным полотном и косяком. Уй, больно-о-о…

— Ты ведь это хочешь? — показала девушке неказистый комок бумаги и картона в руке, перевязанный бантиком. — Назови имя и получишь жемчужину.

Глаза Каспеи загорелись жадностью. Магия жемчужины не работала, но телохранительница помнила украшение, как нечто необычное и очень желанное. Она протянула руку, попыталась выцарапать конверт из ладони, да держала я крепко. Девушка отступила. Скрипнула зубами и до хруста сжала пальцы в кулак.

— Чего ты хочешь? — захлебываясь слюнями пробормотала она.

— Имя, — я повторила требование. — Назови и получишь жемчужину. Ты же хочешь ее, не так ли? — Каспея снова вытянула руку. Она дрожала.

— Руфим! — выплюнула она.

Ладонь разжалась. Телохранительница выхватила конверт и захлопнула дверь. Сквозняк взметнул волосы. Я стояла и не понимала плакать мне или смеяться. Не соврал голубоглазый демон. Насчет телохранительницы точно. Но рано терять надежду и лить слезы по обманутому доверию. Надо все остальное проверить, иначе неправильно получается: одну сторону выслушала, а второй шанса не дала. Но не сегодня. Вернее сегодня, но позже. Утром. До побудки два часа осталось.

* * *

Я поднялась на крышу, поиграла с собакой, общипала особо обросших мартышек на букеты, почесала медведя за ухом, сходила за метлой, сгребла в кучу остатки трапезы драконодона (сам он отсутствовал) и выкинула за ограждение крыши. Лень было за мусорным ведром спускаться. Закончив с делами, села, прислонившись к теплому мужскому боку, и принялась ждать сигнала.

Прозвучал он, как водится, неожиданно. Я с криком подскочила, переполошила зверинец, с гиканьем, хихиканием, мычанием и ржанием заметавшийся по крыше отеля, встала на ноги, увидела собравшихся вдоль дороги к пляжу зрителей и сиганула через ограждение. Дура! Пять этажей же… Хорошо мартышки успели поймать в тридцать лап вцепившись в тело.

Зрители дружно охнули. Большинство тревожно молчали. Остальные вразнобой орали: держись и прыгай. Интересно, кто в толпе моей смерти желает? Найду и повешу также, как сама сейчас зависаю. Посмотрим, насколько у него энтузиазма и голосовых связок хватит.

Ко мне подлетели стрекозлы, зависли, давая возможность операторам запечатлеть в отличном ракурсе мое шаткое положение и мартышек, задними лапами и хвостами приклеившихся к ограждению.

Хрясь! Застежки лифа от купальника, за которые меня держали обезьяны, не выдержали и порвались, хлестнув по бетонной стене отеля. Я стала выскальзывать из бретелек. Чашечки поползли вверх, обнажая грудь. Стрекозлы подлежали ближе, почти качаясь друг друга стрекочущими крыльями. Пилоты приникли к фасеточным стеклам, операторы к видоискателям зерокамер, мужчины застыли на вдохе, женщины со скептическими минами, мол что там смотреть, дети от мороженного и совочков даже не отвлеклись…

Чпоньк! Не выдержала бретелька, и я рухнула вниз, одеваясь алмазной кожей. Ура! Магия вернулась. Однако, ей я радовалась недолго. Ровно до момента, когда с головой ухнула в кучу мусора, кем-то заботливо спрятанную за кустами справа от входа в отель. Хотя почему «кем-то»… Ночью лично ее по всей крыше сметала!

Мое второе появление зрители встретили не столь восторженно, как первое. Особенно те, на кого угодили рыбьи косточки, кишочки и головы, вперемешку с увядшими цветками голубых орхидей с мартышек и клоками медвежей шерсти.

— Почему-то я не удивлен! — воскликнул Руфим. Мужчина смотрел на меня поверх темных очков. Я вздрогнула, но разглядела карие глаза, серебристую прядь в челке и успокоилась. Передо мной стол «хороший» Принц.

— Почему-то я тоже, — интонация получилась ехидной, как и улыбка, появившаяся на губах. Не собираюсь любезничать с ним, пока не найду факты, доказывающие его невиновность. А если найду прямо противоположное?

Я махнула рукой, отгоняя мысли. Заодно сняла рыбий скелет, зацепившийся костью за кончик уха. Изучила его и выбросила в общую кучу, где до сих пор сидела. Встала на колени, затем на ноги и… плюхнулась обратно, обдав демона тучей благоухающих рыбьим ароматом брызг. Демон побагровел, но сдержался. Только полный невыразимой горести вздох слетел с его губ.