Еще одна сказка барда Бидля

- Мальчики, я ничего не понимаю, - устало выдыхает Гермиона. - Объясните мне кто-нибудь, что здесь происходит.

Если уж она не понимает, куда уж нам!

- Может быть, он нас сейчас отравит? За ужином? - предполагает Рон.

- Да, и сигареты отравленные дал. Кстати, кто-нибудь хочет?

Да, мы все хотим снейповых отравленных сигарет, немедленно, а потом отравленного ужина и еще отравленных сигарет, а потом спать и умирать в муках во сне. И от чая из сушеных мухоморов я бы не отказался, и от варенья с поганками. Я уже не помню, когда мы в последний раз нормально ели. Или спали не в мокрой от дождя палатке. Так что сейчас сухой подвал, возможность покурить и обещание скорого ужина полностью примиряют меня с действительностью. Кстати, даже то, что мы по-прежнему прикованы к стене, радости не омрачает - он зачаровал цепь так, что она свободно удлиняется, что я и обнаруживаю, подходя к Герми за сигаретами.

Когда только раскуриваешь сигарету, кажется, что впереди целая жизнь, для меня это всегда было каким-то зачарованным временем с тех пор, как я впервые оценил возможность пару минут посвящать только себе, просто вдыхая дым. Это было после смерти родителей, кстати, именно в Норе, когда Билл Уизли, явно не зная, как мне еще помочь, протянул мне пачку, сказав «угощайся»…

- Мальчики, что мы будем делать? Это все так странно. Я его совсем не понимаю, - Гермиона курит и одновременно теребит верхнюю губу, что она делает только в состоянии крайней задумчивости.

- Жрать мы будем, вот что я думаю! - радостно восклицает Рон.

Это мы с Герми, как всегда, погрузившись в меланхолию, пропустили самое интересное - прямо перед нами возник столик, уставленный тарелками с едой.

Великий Мерлин, какие же мы голодные! Приключения выглядят романтично только на расстоянии - вот ты с верными друзьями живешь в лесу в палатке, пробавляешься, чем бог пошлет, выслеживаешь врагов, избегаешь верной смерти, а потом, вечером, вспоминаешь у костра дела минувших дней, преисполняешься новых планов и сладко спишь - как это там говорится? - о, под куполом небес! А на самом деле, ну сами попробуйте себе представить: райская осенняя погода, с купола небес льет, как из душа, то сильным, то слабым напором, ждущая зимы природа роняет последние жухлые листья, а они так и норовят превратиться под твоими ногами, обутыми в легенькие летние кроссовки или даже в не фига негреющие те самые сапоги, будь они неладны, в склизкую грязь. Вода сверху и снизу, она, несмотря на наши тухлые детские водоотталкивающие заклинания, довольно успешно справляется с миссией промочить нашу палатку насквозь, так что каждое утро ты бодро просыпаешься, стуча зубами от холода, в полумокрой одежде, под влажным негреющим пледом, видя отнюдь не радостные гримасы так же не выспавшихся и продрогших верных друзей. Потом бывает завтрак, иногда он же и обед, и ужин из того, что бог послал. Попробуйте поселиться в лесу в октябре, и вы сразу поймете, что вам там и кто пошлет, и как далеко вы после этого будете идти. Ну, несколько грибочков… Булки на деревьях не растут, так же как и котлеты, и овощи, и все прочее, что делает домашнюю жизнь в тепле и сытости столь неизъяснимо приятной.

А сейчас перед нами настоящий пир, и да, нам не стыдно, что мы принимаем еду из ЕГО рук. Честно говоря, думаю, я в лесу не отказался бы и от ужина, поднесенного самим Темным Лордом.

- Так, что у нас тут? - бодро говорит Рон.

Вот сколько лет я его знаю, он всегда хочет есть! И метет все с такой скоростью, что порой рта не успеешь раскрыть. И не разбирая. Растущий организм, одно слово! Это я дистрофик и недоросток, как меня Снейп еще по стенке не размазал!

О, что у нас тут! Тут у нас чего только нет - горка сэндвичей солидного размера со всякой всячиной - с копченым мясом, с вареной курицей, с лососем, с сыром. Хлеба нам нарезали от души, хотя мы бы слопали и просто по буханке, даже если бы на нее нечего было положить. А еще посреди столика стоит внушительных размеров плошка с чем-то горячим, это точно, потому что из-под крышечки идет дымок, и пахнет обалденно.

- О, супчик! - радуется Гермиона, приоткрывает крышечку, нюхает поднимающийся пар, делает хитрющие глаза и уточняет, - картофельный! Вам налить, мальчики? - и тянется за тарелками.

Еще не хватало, чтоб она за нами ухаживала. С цепью, волочащейся за ее тонким запястьем! Я решительно беру тарелки, хватаю половник и щедро одариваю нас всех ароматным дымящимся счастьем. И потом, пару минут, слышно только, как мы сопим, стучим ложками по тарелкам и весьма неаристократично хлебаем. Нам плевать! Очень хочется есть. Ну, очень!

- Шороший шупшик! - выносит свой вердикт Рон, как всегда, болтая с полным ртом, куда он умудряется одновременно затолкать и половину огромного сэндвича с курицей, и последнюю ложку супа. - А еще там есть?