Еще одно убийство...(СИ)

—Я и не говорю, что он воскрес из мертвых, — Флака ощущал как внутри нарастает раздражение. — Но не стоит отрицать, что в последнее время происходят странные вещи и пока вы не нашли им ни одного разумного объяснения. И я списываю это на ваше отчаянное нежелание прислушиваться к нашему мнению.

—Вы ошибаетесь, герр Лоренц, мы всегда внимательно прорабатываем все версии, — в голосе комиссара появились стальные нотки. — Но повторяю, связи нет. И давайте закончим на этом, у нас еще очень много работы. Томас, проводи нашего гостя до дверей.

Флаке бросил еще один взгляд на комиссара, тяжело вздохнул и поднялся. Наверное он прав, тревожность Флаке и без той истории с маньяком зашкаливала, а после он сделался самым настоящим параноиком.

—Извините комиссар, я не хотел никого обидеть, - сказал он уже у дверей. Но Мерхен даже не удостоил его взглядом.

Уже выйдя из участка Флаке облегченно выдохнул и направился к машине. Кажется его страхи оказались напрасными и он наконец мог расслабиться и прекратить шарахаться от собственной тени. Только вот одно настораживало - этот рыжеволосый полицейский и его неприкрытая враждебность. Похоже Флаке, сам того не ведая, где-то обидел его. Но где и чем? Чуть подумав и так ничего и не придумав, Флаке пожал плечами, сел за руль и отправился домой.

========== Глава девятнадцатая. Ридель берется за дело. ==========

***

Он не говорил это никому, но последние ночи Олли совсем не спал. Он не боялся, что Брингер воскрес — нет. Ридель был прагматиком и не верил в чудеса воскрешения. Но, из-за всей этой кутерьмы и расследования Рихарда, в которое его невольно втянули, он потерял покой. Днем это было незаметно. Он жил обычной жизнью: общался с друзьями, занимался музыкой, смотрел старые фильмы, но ночью, когда огромная квартира погружалась в мрачную тишину, Олли, хотя и чувствовал себя усталым и разбитым, не мог сомкнуть глаз. Не помогали даже занятия йогой, успокаивающие чаи привезенные из Тибета, медитации и прочие уловки, которые спасли его рассудок после похищения.

В тот раз он работал с психологом, и это помогало, но сейчас Олли понимал — психолог ему не помощник. Оливер давно все отрефлексировал и ему незачем было ворошить прошлое. В тот раз было чертовски больно, ведь разбирая страхи настоящего его погружали в прошлое. Макали с головой в озера прошлых ошибок, водоемы без дна, подернутые корочкой льда. А он не любил этого, предпочитая оставлять все на дальних полках разума, запыленное и основательно забытое. К тому же Ридель совсем не верил, что психолог поможет, ведь сейчас он не ощущал страха или злобы, нет, он ощущал беспокойство. Именно оно изводило ночами, не позволяя уснуть и отключить работающий мозг.

Загадка, не имеющая к нему прямого отношения, не давала покоя. Ему нужно было что-то сделать, как-то изменить ситуацию, выяснить, кто и почему убил журналистку. Он почему-то был уверен, как только узнает имя убийцы — сможет успокоиться. В этом он понимал Круспе, видимо потому тот и не мог бросить свое расследование, хотя казалось оно делает того несчастным. Но Оливер не надеялся на Рихарда, лидер-гитарист был человеком легко увлекающимся и подверженным влиянию эмоций и вряд ли ему удастся докопаться до истины. Ведь чуть что тот впадал в меланхолию, и требовалась целая уйма времени, чтобы вернуть ему мотивацию. Немного обнадеживало участие во всем Тилля, вокалист всегда подходил к делу основательно, и если он и брался за что-то, то всегда доводил до конца. Но Ридель видел, то чего, кажется, не замечал Круспе — Тилль всеми силами пытается прекратить любое вмешательство группы в расследование. Наверняка для этого у него имелись веские причины. Олли подозревал, что Линдеманн знает многим больше, чем говорит, но спрашивать напрямую не хотел. Он никогда не был настолько близок с Тиллем, и не считал, что имеет право требовать от того откровенности.

В эту ночь он снова лежал без сна, уставившись в потолок. Перед мысленным взором медленно вращались, как на рыночной карусели, мрачные мысли о прошлом, вопросы на которых не было ответа:

«Почему я стал жертвой в разборках сумасшедшего убийцы и Тилля»

«Мог ли я убежать?»

«Не слишком ли рано я сдался в тот раз?»

«Что бы сделал на моем месте другой?»

Вместе с мыслями, волнами накатывало жгучее чувство стыда за собственное похищение. Он знал, что ни в чем не виноват, они разобрали все по крупице с психологом, но не мог управлять этим. Чувства приходили и уходили, а он с буддийским спокойствием монаха, наблюдал за ними чуть отстранёно, фиксируя и стараясь не слишком вовлекаться, пускай это и было невозможно в его положении.

Оливер страшно устал. Тело отяжелело, и перед глазами плясали цветные круги, но сна так и не было. Олли прикрыл веки, надеясь что все же провалится в сон, но вместо сна ему вдруг пришла гениальная идея. Как яркая вспышка в мозгу. Почему он раньше до этого не додумался? Ведь это было так просто и очевидно. Олли вскочил, забыв об усталости, в темноте нашарил шлепанцы и быстрым шагом направился в кабинет.