Еще темнее

Теперь я действительно вынужден сказать ей все.

– Ты ушла от меня как раз оттуда, когда мы там были в последний раз. Я боюсь всего, что могло бы побудить тебя снова меня бросить. Я был раздавлен, когда ты ушла. Я уже говорил тебе об этом. Я не хочу повторения той ситуации. Ты мне нужна.

– По-моему, это несправедливо. Твоя постоянная забота о том, как я себя ощущаю – ведь это очень утомительно. Ты столько всего переменил ради меня… я считаю, что тоже должна как-то пойти навстречу тебе. Не знаю – может… попробуем… какие-нибудь ролевые игры. – Она зарделась от смущения.

– Ана, ты идешь мне навстречу даже больше, чем ты думаешь. Пожалуйста, прошу тебя, не думай об этом. Малышка, это были всего лишь одни выходные. Подожди немного. Когда ты ушла, я много думал о нас. Нам требуется время. Ты должна доверять мне, а я тебе. Может, со временем мы сумеем вернуться к прежним вещам, но сейчас ты мне нравишься такая, какая ты есть. Мне приятно видеть тебя счастливой, беззаботной и спокойной, зная, что я причастен к этому. Я никогда еще… – Я замолкаю.

Поверь мне, Ана. Дай мне шанс.

В голове звучит ворчливое замечание доктора Флинна: «Прежде чем бегать, надо научиться ходить». – Я говорю это вслух.

– Что тебя так развеселило? – спрашивает она.

– Флинн. Он постоянно говорит эту фразу. Вот уж не думал, что стану его цитировать.

– Получается «флиннизм»?

– Верно, – смеюсь я.

Появляется официант с закусками, и наш нелегкий разговор сходит на нет, сменяется более приятной темой. Теперь мы беседуем о странах, в которые Ане хотелось бы поехать, и о тех местах, где я был. Рассказывая, вспоминаю, как мне повезло. Родители возили нас по всему миру: в Европу, Азию и Южную Америку. Отец видел в таких поездках важную составляющую нашего образования. Конечно, они могли себе это позволить. Ана никогда не покидала пределы Соединенных Штатов и всегда мечтала побывать в Европе. Я с удовольствием показал бы ей все эти места. Интересно, захочет ли она проплыть со мной под парусами кругосветку.

Не забегай вперед, Грей.

После ужина мы возвращаемся в «Эскалу». Машин на дороге немного. Ана любуется мелькающими за окном пейзажами и притопывает ногой в такт музыке, наполняющей салон.

Я невольно возвращаюсь мыслями к недавнему нервному разговору о наших отношениях. На самом деле я не знаю, сумею ли долго выдержать ванильный секс, но хочу попробовать. Я не хочу принуждать ее к тому, чего она не хочет.

Но она хочет, Грей.

Она сама сказала.

Она хочет вернуться в Красную комнату, как она ее называет.

Качаю головой. Пожалуй, я все-таки последую совету доктора Флинна.

Прежде чем бегать, нам надо научиться ходить, Ана.

Я смотрю в окно и вижу девушку с длинными каштановыми волосами, похожую на Лейлу. Это не она, но когда мы подъезжаем к «Эскале», я беспокойно сканирую взглядом улицы.

Где же она, черт побери?

К тому времени, когда я въезжаю в гараж «Эскалы», мои руки судорожно сжимают руль, а тело напряжено до последнего мускула. Я уже сомневаюсь, разумно ли нам возвращаться в квартиру, раз Лейла бродит где-то рядом.

Сойер встречает нас в гараже: он ходит вокруг моих парковочных мест, словно лев в клетке. Пожалуй, это уже перебор. С облегчением вижу, что «Ауди А3» уже увезли. Сойер открывает дверцу для Аны, а я глушу мотор.

– Привет, Сойер, – говорит она.

– Мисс Стил. Мистер Грей, – здоровается он.

– Ничего нового? – спрашиваю я.

– Нет, сэр, – отвечает он, и хотя я уже знал, каким будет ответ, мне досадно.

Я хватаю за руку Ану, и мы идем к лифту.

– Ты не должна выходить отсюда одна. Ты поняла? – предупреждаю я Ану.

– Ладно, – соглашается она, когда закрываются створки лифта, но ее губы растягиваются в улыбке.

– Что тут смешного? – Я обезоружен тем, что она так легко согласилась.

– Не что, а кто. Ты.

– Я? – Мое напряжение немного проходит. Она смеется надо мной? – Мисс Стил, что во мне забавного? – Я выпячиваю губы, пытаясь удержаться от улыбки.

– Не надувай губы, – говорит она.

Я надуваю губы?

– Почему?

– Потому что на меня это действует так же, как на тебя вот это. – Я прикусываю нижнюю губу.

– Правда?

Я снова выпячиваю губы и, наклонившись, целую ее, быстро и невинно. Когда наши губы соприкасаются, во мне вспыхивает желание. Я слышу, как у нее перехватывает дыхание. Она запускает пальцы мне в волосы. Я впиваюсь в ее губы, хватаю ее, прижимаю к стенке кабины. Наши языки переплетаются, она берет то, что ей хочется, а я отдаю ей все, что у меня есть.

Это будто взрыв.

Я хочу трахнуть ее. Немедленно.

Я вливаю в нее всю свою тревогу, и она берет ее всю.

Ана.

Дверцы лифта открываются со знакомым писком. Я отрываюсь от губ Аны, но все еще прижимаю ее к стенке бедрами и набухшей эрекцией.

– Уф, – шепчу я и набираю в легкие воздух.

– Уф! – повторяет она, тяжело дыша.

– Вот что ты со мной делаешь, Ана. – Я провожу большим пальцем по ее нижней губке.

Ана косится на холл, и я скорее догадываюсь, чем вижу, что там Тейлор.