Читаем Еще вчера. Часть третья. Новые старые времена полностью

СУДЬЯ. Благодарю Вас. Мы все идем верной дорогой, господа-товарищи, но неизвестно куда, зачем и в какую сторону (спохватившись, кашляет). Слово предоставляется Защите.

ЗАЩИТНИК. (обращаясь к Судье): Ваша Честь, позвольте привести официальные определения терминов, употребляемых моим подзащитным и отмеченных как недопустимые в речи уважаемого коллеги Прокурора.

РЕДИСКА – ранний овощ красного цвета, который кроме питательных веществ богат легкоусвояемыми витаминами и минералами, чрезвычайно полезными для здоровья. Слова «какашка», «пиписька», «диссидент» и загадочное «х…м» моим подзащитным не произносились и полностью придуманы уважаемым коллегой Прокурором. Кстати, пиписька именно так и называется.

Кроме того, Прокурор призывает вернуться «к нашим Баранам». Кого именно имеет в виду господин Прокурор? Уж не высокий ли Суд?

Что касается трансформации терминов, примененных уважаемым коллегой Прокурором, то позвольте, Ваша Честь, привести в качестве примера разговор, которому исполнилось, может быть, уже не одна тысяча лет:

– Дорогая, перестань, пожалуйста!

– Ах, перестань… Значит – замолчи? Значит – не гавкай?? Значит – я собака??? Мама! Он меня сукой назвал!!!!

Коллега Прокурор обвиняет моего подзащитного в знакомстве с важными людьми (VIPами) Великой Перестройки, когда на смену эпохе Застоя, пришла эпоха Отстоя. Прискорбно неуважение коллеги Прокурора к этим выдающимся людям.

Что касается встреч с господином Бжезинским, то у моего подзащитного железобетонное алиби: долгие годы он был не выездным в Забугромье и бодро раскатывал (расхаживал, разлетал, расплывал, расползал) по многочисленным чрезвычайно теплым (горячим) местам Родины.

Позвольте спросить у высокого Суда, разве могли не повлиять эти выдающиеся Говоруны Перестройки на дубовато-металлическую и оттого такую впечатлительную психику моего подзащитного???

И вообще, когда все так быстро и часто начало менять цвета – белое ставало черным, а черное ставало белым и обратно, а Линий ставало все больше, тяжеловатому подзащитному стало трудно колебаться от черного к белому вместе с Линиями. Поэтому мой подзащитный и остался серым (как валенок), каковым и был с самого начала. Кстати о птичках: сам не видел, но знатоки утверждают, что вещество для Думания – тоже серого цвета.

Обращаю внимание Высокого Суда, что мой клиент также был отмечен Медалью, но, проживая не в Стольном Граде, смог пользоваться только одной ее Льготой: носить выше других на широкой груди. Известно из справочников, что как бы Избранным шеи сгибают орденами (и даже Медалями), а также предоставлением как бы льгот, которые как бы действуют. Как бы всех рядовых товарищей (быдлов) разделяют на Отмеченных и Остальных – для удобства использования.

Что касается оценки Великих Личностей Прошлого, то Высокому Суду следует учитывать последние достижения Настоящей Исторической Науки:

Покуда все не заросло быльем,

С недавних пор доказано Наукой:

Муму была на деле кобелем,

А вот Герасим – оказался сукой.

Защита просит полностью оправдать Обвиняемого в связи с этими Новыми Сведениями, а также ветхостью улик, предъявленных обвинением. Защита просит наградить его Поллитром, сами знаете чего, для компенсации Морального Ущерба. (Доверительно – судье и прокурору) Водка хороша тем, господа, что в ней нет никаких витаминов. Я заткнулся, простите, – окончил речугу.

СУДЬЯ. Самое Последнее Слово перед казнью… я хотел сказать – перед вынесением Справедливого Приговора, – предоставляется обвиняемому во многих грехах…

ОБВИНЯЕМЫЙ.Братцы! Товарищи!

СУДЬЯ, ПРОКУРОР, а заодно иЗАЩИТНИК, и даже уборщица тетя КАТЯ (хором):

– Тамбовский волк тебе товарищ, отщепенец и диссидент, не пожелавший поехать на Малую Родину нашего Ильича! Мы для тебя – ГРАЖДАНЕ!

Перейти на страницу:

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее