Еще вчера. Часть вторая. В черной шинели

В технической библиотеке сгребаю всю литературу по сварке и все последние журналы. Впитываю всю информацию по аргону, крупицами разбросанную по источникам. В старых учебниках этого способа вообще нет, там для алюминия описаны только технологии с применением флюсов, против которых я должен бороться. Начинаю кое-что понимать. Несмотря на последующую очистку после сварки, часть едкого флюса остается в металле шва. Флюс продолжает свою работу – разрушает пленку окислов. А именно пленка окислов делает алюминий стойким против азотной кислоты. Она же, пленка, – не позволяет сварить металл…

Пленку окислов в сварочной дуге можно разрушить электрически – так называемым катодным распылением в среде аргона, когда на металл подается минус (катод) от источника. Но при этом начинает плавиться и разрушаться анод – вольфрамовый электрод, который по определению обязан быть неплавящимся. Найден компромисс – сварка переменным током, от обычного сварочного трансформатора, давно и широко применяемого. Однако при этой простоте сварочная дуга гаснет сто раз в секунду и частично выпрямляет переменный ток. По этим причинам возникает такая уйма проблем, что для их преодоления сварочная установка неимоверно усложняется…

Выделенная мне комната площадью около 20 квадратных метров имеет два узеньких окна на шоссе Революции, сквозь которые можно наблюдать фасоны обуви пешеходов. Называется комната с самого начала гордо «лаборатория». ДН дает мне карт-бланш, и сюда я отбираю лучших матросов и старшин: Зуева, Егорова, Степанова, Кащеева, Николаева. Это питерские ребята – электрики, механики, сварщики – со средним образованием, выученные в ПТУ, успевшие поработать на заводах, трудолюбивые и способные.

Спустя несколько дней комната, как черная дыра, начинает поглощать оборудование, кабели, шланги, баллоны с аргоном, огромные танковые аккумуляторы. Снабженцы стают на уши от моих заявок с неслыханными раньше материалами: вольфрам, окись тория (кстати – радиоактивная), кристаллокорундовые сопла, трубки медицинские и еще вагон и маленькая тележка. Мы собираем свою установку для сварки алюминия в аргоне.

Вообще-то такие установки, они называются УДАР-300 или 500, по заказу делает завод «Электрик», но они нам не годятся для монтажа: слишком громоздкие, многоэлементные. А главный их непреодолимый недостаток: сварка должна быть на расстоянии не более 3-х метров от установки, иначе не проходят высокочастотные импульсы, которые 100 раз в секунду поджигают гаснущую дугу. Такие же проблемы на заводе им. Жданова, где варят алюминиевые надстройки на военных кораблях. Дружу с начальником лаборатории сварки завода М. С. Кернером, невысоким, вечно озабоченным сварочными проблемами человеком. Его, как и меня, достали осцилляторы – высокочастотные генераторы для возбуждения дуги: в них постоянно пробивают высоковольтные конденсаторы колебательного контура. Добываю десяток более совершенных конденсаторов, половину отдаю Михаилу Сауловичу. Теперь он мой друг и помогает мне горелками, соплами, вольфрамом и советами…

Наша самодельная установка начинает работать рядом с УДАРом завода «Электрик», учимся сварке на обрезках листового алюминия и труб. В комнатке теперь не только не провернуться, – не продохнуть.

Напротив, через коридор, – большая комната, заполненная до потолка всяким имуществом: рукавицами, метлами, мылом и т. п. Я с вожделением смотрю на эту комнату: хорошо бы ее заполучить.

– Ха, ха, чего захотели, – смеется отменно упитанный мичман Смирнов, хозяин этого богатства. – А шХиперское имущество куда девать?

Со вздохом признаюсь, что мне действительно некуда девать такое ценное имущество. В конце дня в нашу закопченную и забитую оборудованием комнатку приходит ДН. Уже утром мичмана и его имущество начинают куда-то перевозить. Теперь у нас просто огромное пространство под камбузом. Потолки у нас изначально невысокие, да по ним еще проходит вентиляция камбуза. Зато в нее врезаем собственную, и аэрозоли металлов, возникающие при сварке, теперь частично минуют наши легкие. На новом месте у меня появляется небольшая выгородка, где устанавливаю стол и даже «пожалованный» ДН городской телефон.

В каждой бочке меда есть своя ложка бяки. Полчища тараканов, доселе мирно живших и кормившихся под пищеблоком, приходят в необычайное волнение. Теперь они вместе с нами настойчиво учатся и овладевают новыми технологиями: раскрывая утром рабочую тетрадь, вижу сотню убегающих зверей разного калибра. Медицина снабжает нас гексахлорановой (?) дымовой шашкой размером с приличную кастрюлю. Закрываются окна-двери, шашка поджигается. Белый ядовитый дым вырывается через все щели…