Ещё не поздно

— Что же это я делаю, глупышка. Прости меня, солнце, я сделал тебе больно, — при этих словах его лицо исказила мука. У меня просто не находилось слов. Я стояла и смотрела, как Минаев практически просит прощение, — больше я тебе ничего не сделаю, слышишь? Все встанет на свои места, будто мы не знакомы вовсе, не знакомы…

Дотронувшись до моего лица, он побежал к мотоциклу. Мотор взревел на всю площадку, пробуждая меня от странного сна, в котором, возможно, было сказано уже все.

Я долго стояла, разглядывая то место, в котором стоял байк. Может он пошутил? И не станет делать вид, что мы не знакомы? Но Андрей был верен своему слову. Два месяца мы не разговаривали и вели себя как незнакомцы. Лучше бы он меня ненавидел, чем игнорировал.

Следующая страница пустая. Пролистываю еще и еще. Тут текст внезапно начинается, словно Оксана не хотела рассказывать те события, предшествующие следующие:

— Как же ты мне нравишься, необыкновенная, плаксивая девочка. Его грудь затряслась, и я поняла, что он засмеялся.

— Я, правда, тебе нравлюсь? — спросила я, не осмеливаясь поднять глаза.

— Больше, чем самому себе.

Что он имеет в виду?

— Прости?

— Я думал, ты рассмеешься, а. оказывается, нет.

Я улыбнулась, вдыхая чудесный аромат его парфюма.

— Ты мне тоже нравишься.

— Это я знаю, — нисколько не удивился моим признаниям Андрей.

— Мы теперь вместе? — прошептала я. Прикоснувшись к моему лицу, Андрей прошептал:

— Не сомневайся в этом, и не только сейчас, а навсегда.

Снова пустая.

Вот так проходила моя жизнь.

Судьба имеет обыкновение кусать нас за хвост, едва мы обретем счастье. Сильно, отчаянно, болезненно.

Этот день наступил в момент настоящего счастья. Андрей и я наконец-то разобрались в недосказанности, и все наладилось в наших отношениях. Так мне казалось до дня своего рождения. В тот вечер Андрей вел себя очень странно, был отрешенным и грустным. Подруги тоже заметили его состояние и удивились не меньше меня.

Проходил школьный тест по русскому языку. Я не особо блистала талантами, и большинство предметов давались с трудом.

Пометив везде нужные или ненужные галочки, я услышала звонок, и учитель собрал тесты. Я опять закрыла лицо руками, от собственного унижения.

— Не переживай, все будет хорошо, — услышала я любимый голос, — ты должна радоваться: сегодня твой день.

Собрав за меня учебники, которые так и не понадобились, Андрей взял меня за руку, и, позволив вывести себя из кабинета, поцеловал меня.

— С днем рождения, любимая, я приготовил для тебя подарок.

Я застонала.

— Пойдем за мной, — я позволила ему вывести себя на улицу. На улице было холодно, и, вздрогнув, Андрей накинул на меня свой бежевый пиджак, при этом оставшись в одной футболке. Я укоризненно покачала головой, зная, что моим словам он не придаст особого значения. Стараясь не смотреть на его тело, я отвела взгляд.

Открыв машину, вытащил из бардачка маленькую красненькую коробочку.

— Я долго выбирал, искал нечто похожее на то кольцо, которое тебе понравилось на мне. Позволь?

Я сжала пальцы в кулак. Он не может такое сделать ради меня, я просто не выдержу этого. Как сильна любовь, которую иногда не ждешь!

Андрей укоризненно покачал головой.

— Это не предложение руки и сердца. Это знак моего сердца, которое теперь принадлежит только тебе, отныне и навсегда.

— Андрей, — заупрямилась я, зная, что проиграю.

— Прошу, прими его. Пусть память обо мне, хотя бы частичка меня останется у тебя, — перебив меня, прошептал он.

Какая память? Разве мы не будем вместе?

Андрей прикоснулся к моей ладони, не обращая внимания на мое смятение, натянул кольцо на безымянный палец.

Я заплакала.

Он обнял меня, я прильнула к нему, и, прижавшись к телу, положила свою голову ему на грудь. Его сердце отбивало радостный гимн, казалось, он сделал нечто удивительное, то, чего ожидал очень давно.

Мы не заметили, как на улице начался легкий снегопад, белые пушинки падали на землю, на крышу машины, окутывая белым одеялом.

В эту минуту к нам подошли подруги, Андрей предложил подвезти нас ко мне домой. Подъехав к моему дому, подруги вышли из машины, дав нам немного уединения. Я должна кое-что подарить Андрею.

Он сразу не понял мои действия и даже неправильно их истолковал. Я принялась расстегивать куртку, снимая с шеи амулет, который был единственным напоминанием о моем отце, передала его Андрею. Он удивленно посмотрел на меня:

— Что ты делаешь?

— Ты подарил мне вещь, которая будет постоянно напоминать о тебе, я хочу сделать для тебя то же самое.

— Но это вещь твоего отца, — неуверенно произнес Андрей.

Я покачала головой.

— Возьми его, прошу тебя. Не отказывай мне, пусть он всегда будет с тобой. Как напоминание обо мне. Я так сильно люблю тебя!

Он больше не спорил. Я прикоснулась губами к амулету на его шее, он там и останется предположительно до конца наших дней.