Ещё не поздно

Алевтина Сергеевна никак не прокомментировав поступок, вынесла все мои вещи и под угрозой вызвать полицию выставила за дверь. Не зная куда пойти, я борясь со слезами обведя в последний раз особняк взглядом, жалея что так не поговорила с Андреем, не объяснилась, покинула особняк Минаевых.

Сейчас я сидела в кабинете человека, которому Андрей безоговорочно доверял. Дима моя последняя надежда. Он должен знать, где Андрей.

— Он сейчас подойдет, — заверила меня секретарша, ставя передо мной чашку чая. При виде зеленой жидкости, желудок протяжно заурчал.

Не помню когда ела в последний раз.

Дверь резко распахнулась, и я увидела вошедшего Диму с удивлением взиравшего на меня.

— Сказать, я удивлен.

Проглотив горячую жидкость, я виновато опустила глаза.

— Я сказал удивлен, а не огорчен твоим присутствием, — оскорбившись, сказал Колчин, кладя на огромный рабочий стол кейс, — что-то случилось?

Я осторожно посмотрела на него.

— Мне некуда идти, — не дослушав до конца, Дима забирает из моих рук чашку и накрыл своими большими холодными ладонями мои пальцы.

Разрыдавшись, я впервые обняла Дмитрия не сдерживая слез. Он с такой любовью успокаивал меня, что виновато посмотрела в его большие глаза.

— Прости меня, пожалуйста…

— Ну что ты милая, — говорит он, поглаживая меня по спине.

Я зажмурилась и рассказала все Павлу. Он слушал меня не перебивая. Рассказала ему про события восьмилетней давности, про то как ко мне в квартиру вломились люди Павла и силой заставили работать в притоне. Я рассказала ему все, не утаивая.

Дима слушал, не перебивая, а когда слезы иссякли, я, задыхаясь, проговорила:

— Что мне делать? Я не знаю где он, родной дядя признался в зверствах против меня и моей семьи. Признался в убийстве семьи Андрея… как мне жить с этой виной?..

Выслушав меня, Дмитрий осторожно переложил меня на диван, стоящий недалеко от стола и дал в руки стакан с водой. Сделав глоток воды, я икнула и откинулась на подушки.

— Я сожалею. — Этого слова достаточно, чтобы искупить вину за испорченное детство. Дмитрий приоткрыл дверь, приказал секретарше никого не впускать в кабинет, стянул дорогой пиджак, достал из бара бутылку виски и залпом осушил половину содержимого.

— Я боялся, что подобное случиться. Андрей несколько месяцев следил за Одинцовым, но не нашел ничего указывающее на его вину, — услышала его голос где-то в комнате. — Не могу поверить, что подобное случилось с тобой. Да с любым человеком! А Павел был замешан во всем этом… Лишиться по вине одного человека отца и сестер, и знать что он испортил жизнь любимой… Одинцов разработал целую систему. Искусный лжец. Эфраим в тюрьме и дает показания против него. Я понимаю, почему Андрей снизошел до убийства.

— Но не убил. Одинцов в больнице, в тяжелом состоянии. Ему предъявят обвинения по многим статьям.

— И твоя мама находится в психиатрической лечебнице. Ее муж подал на развод.

Я закрыла глаза.

— Павел обманул меня. Никто не знал. Я должна была догадаться!

Он тяжело вздохнул.

— И что ты намерена делать?

— Умереть?

В одну секунду оказавшись возле меня, Дмитрий опустился на колени.

— С ума сошла говорить такое? Если бы здесь был Андрей…

— А что делать? Я потеряла смысл жить дальше, у меня нет будущего.

Дима покачал головой не соглашаясь.

— Ты же не говорила с ним, откуда тебе знать, что он скажет? Почему он возненавидит тебя?

Я невесело улыбнулась, гадая, почему моя жизнь полна дерьма.

— Это Андрей. Он ненавидит меня. Мой дядя он…

Он фыркнул.

— Чушь. Андрей любит тебя.

— Его глаза сказали обратное.

— Тамара… — нежность в его голосе заставила посмотреть на него и горестно улыбнутся.

Дима сел, на пол облокотившись спиной о диван, делая большие глотки виски. Мы долго молчали, не зная, что сказать друг другу. Я всегда была одна. До встречи с ним, Андреем Минаевым. И теперь его я потеряла.

Навсегда.

Неизвестно откуда у меня появились слезы, я долго плакала. За нашу судьбу, любовь. За жизнь, которая так несправедлива ко мне.

Я ревела и звала его.

Свою любовь.

Эпилог

Десять месяцев спустя

Краснодарский край, город Краснодар

Прошло десять месяцев с тех пор, как я слышала об Андрее. Журналисты писали в газетах о неожиданном исчезновении семейства Минаевых. Никто не знает, куда он пропал вместе с дочерью. Я пыталась справиться с паникой, возникающей всякий раз, стоит мне подумать о нем, но каким-то чувством я знала — он жив. И рано или поздно он вернется. Я верила в это.

Месяц за месяцем я ждала его возвращения, в его школе. Заручившись поддержкой Димы, он помог мне достроить музыкальную школу. Каждый день ожидая его возвращения, я лелеяла надежду. Но с каждым днем мой пыл угасал, как догоравшая свеча.

Работая над эскизами на первом этаже здания, я пыталась уйти от печальных мыслей. Пару месяцев назад обнаружив в себе талант художника, я расписала все стены на первом этаже школы. Увидев мои художества или то чем можно их назвать, Дмитрий скиптетически на меня посмотрел, покрутил пальцем у виска и сказал:

— Когда он узнает — он тебя убьет.

Но мы оба не были уверены в его возвращении.