Читаем Ещё вчера… полностью

Ещё вчера…

Все наперебой начали мне объяснять, что "серый кардинал" Ремира Борисовна сидит в другой комнате. Пришлось объяснить, что Главная Женщина в организации – это вовсе не она, "планирующая" деньги, а кассирша, которая их выдает трудящимся "в натуре".

Вечная же Мира Дубровина, мой заклятый друг, "мамонт части" – тоже, конечно, здесь.

Но военных монтажников, тех, кто был у самых истоков – по пальцам перечесть. Вот мои первые матросы 1955 года: спокойный и вежливый литовец Ваня (Ионас Ионо) Вайтекунас и буйный "баболюб" и красавец – украинец Гриша Супрун. Немного позже в части начали срочную службу мой трудолюбивый "земляк" (мы только так называем друг друга) – "псковской" Игорь Грязнов и выдержанный "грамотей" Витя Воронин. Мы с этими ребятами бывали вместе в самых крутых местах и обстоятельствах, уже давно дружим и знаем, что всегда подставим плечо друг другу. Но сейчас, на нашем юбилейном балу, – никакой лирики и видимой ностальгии, общаемся только дружеским "стёбом" и подначками.

Из самых первых "тотальников" – офицеров, надевших черную шинель в 1955 году по известному Приказу Булганина, остался только Володя Зубков, ставший командиром одной из частей УМР. Из офицеров 60-70-х – Валера Чугунов, Женя Ивлев, Феликс Губаненко… Постарели все сильно, конечно, но – живы. Большинство-то уже ушло…

Зато бывших командиров нашей части набралось целых пять: Е.Е. Булкин, А. Рогацкин, Н. Ермошкин, В. Спиридонов и сегодняшний – Женя Гордин. Конечно, в этой компании истинным командиром части был только Ефим Булкин, сменивший Д. Н. Чернопятова. Именно Булкин стал первым полковником – командиром части. Именно при нем часть достигла наибольшего развития, когда мы вели по всему Союзу монтаж сложнейших объектов. Чего стоят только ядерные объекты в Палдиски и Гремихе, ракетные старты в Прибалтике, Казахстане, Украине, Сибири…

Однако, после достигнутого пика, более высоких вершин – не последовало. Более-менее плавно мы слезали с достигнутой горы – в меру стараний каждого следующего отца-командира. И вот сейчас мы дошли до уровня "ниже плинтуса"…

… По опыту грандиозного юбилея УМР наш тоже проходит без предварительного скучного заседания. Пятеро отцов-командиров, приближенные дамы и назначенный тамадой диспетчер усаживаются на приподнятом подиуме (алтаре?). Остальной народ размещается за обильно снаряженными столами.

Короткий тост "за славную "десятку", которой ветер дул в лицо", произносит Булкин и принимает "на грудь" вместе со всем залом. После короткого разбега тосты разбиваются по группам и столам: "бойцы вспоминают минувшие дни и битвы, где вместе рубились они". Подиум стремится ввести стихию в свое русло: держа в руках наполненную тару, с воспоминаниями по очереди выступают отцы-командиры. Дольше всех что-то произносит говорливый Рогацкин: он меньше всех командовал "десяткой", правда, – причинив ей наибольший вред. Но его речи уже никто не слушает: так редко приходится общаться и разговаривать с настоящими людьми за праздничным столом… Я – "за рулем", и пью только воду, зато для истории работает мой цифровой Nikon. Увы, – на закате этой самой истории…

Вскоре народ поднимается из-за столов и разбредается по уютным кулуарам, а в центре зала начинается подобие танцев: дамы требуют. Еще ветеранов награждают наручными часами с нанесенной символикой в честь 65-летия УМР, наверное, сэкономленных на предыдущем юбилее УМР. С удивлением узнаю, что название нашей руководящей фирмы опять мутировало: сначала было просто и скромно УМР (ВМФ), затем стало 44 ВСУ, позже 44 ССУ, а теперь вот захватило номер своего собственного завода – 122 УМР. Интересное кино получается при переделе собственности: теперь хвост уже главнее собаки. Ну, и правильно: Управление – это десяток телефонов и авторучки, а 122 Завод – здания, территория, оборудование, запасы еще не расхищенных материалов на обширных складах. Одним словом, надстройка овладела базисом путем влезания в его материальную оболочку…

По юбилею я печатаю и раздаю что-то типа маленькой стенгазеты, имеющий успех. Отдельно для дам, по их просьбам, изготовляю портреты. Очень стараюсь, использую всю мощь фотошопа для шпаклевки морщин и блестящих носов, но результат моих потуг воспринимается холодно. Теперь-то я уже знаю, что дамы будут всегда недовольны: недостаточно красиво, далеко до красоток на обложках "Плейбоя"…

Когда у кинооператора спросили – красива ли его жена, он ответил:

– Ну… как свет поставить…

А какой свет я мог "поставить" в интимном полумраке, кроме штатной вспышки Nikonа? Тем не менее – мне урок, предвиденный еще великим Козьмой Прутковым: "Не прибегай к щекотке, желая развеселить знакомую, – иная назовет тебя за это невежей".