Эшелон

— Всё нормально, Марк. Они попытались приблизится. Сейчас уходят. Поняли, что мы не шутим.

Я продолжал смотреть на далеко летящую точку в небе. Вскоре она исчезла. Значит они ушли.

— Мне интересно, кто это такие? — Спросила Артём. — Парни с «Панциря» говорили, что второй раз их засекли.

— Не факт, что это те же самые. Первый раз могли не они быть. — Ответил Артёму.

— Ты сам в этом веришь?

Я пожал плечами. Вообще две птички на такую площадь, при нынешней ситуации, это как-то через чур. Я вообще, как очнулся в начале мая в клинике, ни разу не видел ни вертолётов, ни самолётов. Думал, что вообще не увижу больше летающую братию. А тут, смотри ка, летают. Вопрос, как долго смогут летать? Всё же топливо приходит постепенно в негодность. Хотя если постоянно перемешивать его, не давать отстаиваться, то храниться может долго. Опять же, как я понимаю, для вертолётов и самолётов нужен авиационный керосин. А его абы-кабы не найдёшь просто так. Это не бензин и не дизтопливо. Хотя я может ошибаюсь? Ну вот ни разу я не пилот.

— Артём, ты не в курсе, на чём летают одномоторные самолёты? «Кукурузники», например?

— АН-2? На бензине летает.

— На бензине?

— Ну да. У меня родственник, царство ему небесное, летал на таком. Поля опрыскивал. Потом, пилотом в ДОСААФ был, парашютистов возил. Он говорил, что заправляли даже простым автомобильным 92-м. Правда это сказывалось на работе двигателя. Авиационный бензин и автомобильный имеют разную градацию в октановом числе. Лучше всего заправлять 95-м. Он ближе по своим характеристикам к авиационному бензину. Но на автомобильном двигатель греться начинает быстрее в полёте. И ограничения по высоте. Что-то около двух с половиной тысяч метров потолок. Выше не поднимется. Вообще для таких самолётов выпускает авиабензин 100LL. Это российский аналог импортного авиабензина.

— То есть, заправляя 95-м ты напрягаешь движок?

— Конечно. Он быстрее изнашивается. Поэтому могут возникнуть проблемы в полёте. Родич говорил, что для того, чтобы снизить негатив, добавляли какие-то присадки.

— Но авиационный бензин на АЗС не найдёшь.

— Конечно. — Усмехнулся Артём.

— А если летать на простом 95-м, то долго не полетаешь, если не хочешь, в один прекрасный момент, навернуться с двухкилометровой высоты вниз.

— Согласен. Но если есть достаточно техники, то почему не полетать? Просто не доводить птичку до критического состояния и вовремя пересаживаться на другой.

— Ага, если есть такая техника. А если нет?

— Тогда всё. Отлетаются в один прекрасный момент. Понимаешь, авиационный двигатель, это не автомобильный движок. Его просто так в кустарных условиях не подчинишь. А если ремонтировать, то нужны высококвалифицированные спецы. А где их возьмёшь? Пилот, это пилот, а не техник по ремонту.

— Ладно, пошли в вагон.

Люся тронула меня за рукав. Посмотрел на неё. Она указала в сторону вагона-ресторана. Артём с Ильей засмеялись.

— Кто о чём, а Люся о столовой! — Смеясь, сказал Илья. Я тоже улыбнулся, глядя на девочку. Посмотрел на часы. Ну да, по времени пора обедать.

— У Люси всё строго по расписанию. Увы, но время обеда. — Ответил я. Связался с Георгичем.

— Георгич, давай, где-нибудь тормозни. Народ пора кормить. Обед по расписанию.

— Понял тебя. — Эшелон стал замедлять ход. Мы с Люсей ждать не стали и двинулись к вагону-ресторану. Люсе хорошо, она как обезьяна, раз и уже на крыше вагона. Ей по фиг, платформа с техникой или вагон. А мне нет. Я не умею так передвигаться по движущемуся составу. Кивнул Люси, она довольно улыбнулась, облизалась и моментально исчезла. Через несколько секунд увидел её на крыше вагона, прицепленного за платформами. Сам стал перебираться.

Когда я добрался до вагона-ресторана, Люся уже сидела за нашим столиком, возле окна и уплетала за обе щеки куски мяса, которые ей принесли целую большую тарелку. Сел рядом. Взял салфетку, стал вытирать ей рот и подбородок. Люся привычно перестала есть и терпеливо ждала, когда я закончу. Сказал, уже ставшей ритуальную, фразу:

— Люся, ну никакой культуры принятия пищи. Мне стыдно за тебя. С тобой же невозможно показаться в приличном обществе. — Она привычно улыбнулась и продолжила трапезу. На этот раз ей досталась мозговая косточка. Она с наслаждением всосала костный мозг. Съев всю тарелку, принялась за сладкий пирог. Мне тоже принесли обед. Борщ с мясом, гречневую кашу с тушёнкой, чай с пирожком. Когда хлебал суп, в вагон стал подтягиваться народ. Пришла моя жёнушка, её сестра, Илья.

— Марк, — сказала Ольга, устраиваясь рядом, — опять ты больше уделяешь внимания Люсе, а не мне, своей жене.

— Лёль, я просто её сопроводил. Ты же знаешь, она без меня не ходит завтракать, обедать и ужинать.

Ольга взглянула на Люсю. Та как раз разделалась со сладким пирогом, сидела облизывалась.

— Люся, могла бы и подождать меня. На обед надо ходить всей семьёй.

Люся, глядя на Ольгу, облизала свои пальцы. Я покачал головой. Взял из пакетика влажную салфетку и вытер ей руки.