Эшелон сумрака

Он расплылся в улыбке.

– В данный момент или вообще? – его приглушенный смех.

Я собрала платье на коленях в кулак.

– Не впадай в уныние, Луана, – лорд повернул голову в поисках мечущегося между вагонами второго официанта, – у тебя есть ещё чуть больше двух месяцев привыкнуть к моему нахождению рядом. Желательно до уровня свободной нравственности.

К нам наконец приблизился второй парень, имени которого я не знала.

– Милорд, – поприветствовал он Оушена.

– Второе. Мне и госпоже.

Парень кивнул и умчал выполнять заказ.

– Что значит «свободная нравственность»? – решила спросить я.

Уже зная, что мне это не понравится.

– В твоём случае – отсутствие смущения при близком контакте. Если я скажу тебе…

– Ваш заказ, милорд, – поклонился ему официант, – что-нибудь ещё?

Оушен зло его оглядел и махнул пальцами, не желая даже говорить ему что-то. А после оглядел меня и кивнул.

– Я понял твое состояние, Лу. Говорить тебе об этом сейчас – сверх глупо.

Я слегка мотнула головой.

– В-вы можете сказать мне мягко, – попросила, – пожалуйста.

Он пожал плечами.

– В идеале, нам не потребуется вторая кровать, – заставивший меня похолодеть ответ.

И он начал есть. По моему телу в этот момент ходили волны холода.

– Э-это обязательно? – почти шёпот, – разве лорд ночует в одной комнате со своей женой? Вы говорили про отдельный вагон…

Он мягко улыбнулся.

– Приоритеты поменялись. Как и условия к ним, – хмык, – не владею информацией насчёт того, как спят крестьяне в деревнях, однако мы с тобой определенно особый случай. Я бы не хотел терять настолько… славной возможности.

Я нахмурилась.

– Моя сестра всегда спала в детской, – сказала ему, – отдельно от своего мужа.

Он дернул щекой.

– Есть предположение, что спустя несколько месяцев после свадьбы ты сможешь переехать в свой личный вагон. Однако я не берусь утверждать. Подобных… увлеченностей у меня не было даже в юности.

Я снова ничего не поняла. Кроме одного:

– Увлеченности м-мм… мной? – смущённое.

– Тобой, – добил меня мужчина.

Я подумала о том, что подавиться пюре с каким-то приятно-пахнущим соусом будет приятнее, чем краснеть под его взглядом, потому отвлеклась на еду.

– Только те, кто друг друга… любят, – выдох, – могут спать в одной кровати?

– Можно сказать и так, – выражения его лица я не увидела, потому что не поднимала головы.

Но спросить дальше смогла:

– Значит, через несколько месяцев вы меня разлюбите? Если скажете переехать в другой вагон?

Он отложил вилку, скрестив руки на груди.

– Если ты не захочешь от меня к-хм… скрыться, то я буду счастлив, если ты останешься.

Я медленно кивнула.

– А вы будете делать мне больно? – я тоже положила вилку на стол.

Он покачал головой, будто устав от моих вопросов.

– Если твоя ассимиляция пройдет успешно и быстро, то, возможно, её не будет вовсе, – он увидел в моих глазах непонимание, – если желание падать в обморок при любом моём проявлении… интереса к тебе пройдёт, то всё будет благополучно.

Я положила руки на колени.

– Я не падала в обморок, – поправила его.

Он кивнул.

– Дойдём до вагона и проверим, – сузил глаза он.

Я помахала головой, боясь того, как он захотел проверять.

– Я согласен молить Всезнающего, лишь бы они не успели привезти кровать, – вкрадчиво произнёс он.

Меня пробрало мурашками.

– Я смогу спать в кресле, – пятки ботинок прижались к ножкам стула.

– Я же не настолько… жесток, чтобы позволить тебе это сделать, – очень странным тоном ответил он, – чай принесут уже в гостиную. Можешь сходить на минуту к своим… кухонным друзьям.

Я кивнула и подскочила на ноги.

– Но взамен поцелуй, – остановил меня он, чем заставил замереть в ужасе, – в щёку. Мы ведь уже приняли тот факт, что я тебя люблю.

Я вспыхнула. Затем улыбнулась, пытаясь это сдержать. Но всё равно кивнула ему и выдохнула, чтобы сделать неспешный шаг, немного наклониться, обязательно зажмурившись, и легко коснуться тёплой и приятной на ощупь щеки.

Мужчина хмыкнул.

– Поцелуешь в губы, и я разрешу тебе посидеть там ещё немного, – заставил замотать головой меня он, – как пожелаешь. Я жду.

Дослушав его, я рванула к двери с окошечком и распахнула её, заставив отскочить сидящую на полу Шагу. Пришлось даже перепрыгнуть её, чтобы подбежать к Весте и обнять её со всей силы, что у меня была.

– Неужто… – начала было повариха.

– Как есть облобызала! – поднялась на ноги девушка, – для чего ж ещё наклоняться?

Я покраснела и кивнула, понимая, что она видела только его спину – он сидел так, чтобы никто из женщин кухни не видел его лица.

– Вымоли остаться со мной на ночь! – встрепенулась Веста, – ей-богу поругает он тебя!

Я ещё больше замялась и прошептала ей:

– Он сказал, что после свадьбы обидит, – а после залилась краской даже на ушах.

Женщина покачала головой.

– Не волнуйся, – отошла от неё недалеко, – мне пора, иначе…

Придётся целовать его опять.

Затем, так и не договорив, рванула в столовую, где уже поднимался на ноги господин Эшелона.

***